— Для этого я и предлагал созвать окольничих, — проговорил Милян. — Без ссор мы не выберем претендента среди нас. Нужен взгляд со стороны.
— Окольничие? Кого из них ты собрался приглашать? — хмыкнул Анисим. — Один казнён, другая сбежала, все остальные едва справляются со своими делами.
— Мивсаэль сбежала? — удивлённо спросила Злата.
— А то. Поджав хвост, унеслась на юг. Должно быть, надеется, что её примут в Грэтиэне. Даже пожитки свои не захватила. А между прочим, это она нашла тело князя. Почему её до сих пор не причислили к подозреваемым? Поганая эльфийка, чтоб она сдохла от стрел своих же сородичей…
— Эльфийке без князя тут ничего не светит, — ответила Злата. — Она просто побоялась, что её станут подозревать, или предвидела, что лишится места в Совете.
— К тому же виновников уже нашли, — добавил Витольд.
— И кто их сдал? Эта лживая жаба, Куврата, — сказала хозяйка Лебединых Земель. — Где он сейчас?
— Отбыл в Ардейнард по срочным делам.
— Не удивлюсь, если и он тут замешан.
— Больше всего жалко княгиню. Такая красивая женщина была, такая чистая… — пробормотал Витольд.
— И у которой ни совести, ни ума не хватило, шобы отказаться от идеи запрыгнуть на Архипов…
— Анисим, — ужаснулся Витольд. — Ты не у себя в Йоракове, где брань течёт как вода. Имей уважение.
Пан Анисим поджал губы, но ничего не ответил.
— Однако же она это сделала, — сказал Милян. — Не особо думая о том, что случится, если их раскроют. Не думала она и о своих детях.
— Наивная женщина, которой не хватало любви, только и всего, — вздохнула Злата. — А Архип умел дурить женские головы. Я всегда знала, что он недоволен своим положением и жаждет получить престол. Вот и напел княгине что-то про любовь, чтобы потом сделать своё грязное дело и жениться на вдове. Мне только одно интересно: откуда Куврата это всё знал?
— Он себе дорогу и к месту казначея прокладывал интригами и слежкой за знатными особами. Есения со своей глупостью могла ему проболтаться.
— И поплатилась за это головой, — сказал Витольд. — Если бы Архип взял всю вину на себя, мы бы сейчас настаивали княгиню на истинный путь, а не мучились бы с трудностями выбора. Но он ведь даже не сознался. Лишь твердил, что не убивал князя.
Злата промолчала, выслушав реплики боярина. Имя Кувраты, фигурировавшее во всём этом и без того мутном деле, не давало ей покоя. Он мог быть причастен к убийству, используя и Архипа, и Есению, одиночество одной и любвеобильность и амбиции другого, чтобы потом, подставив их, выйти сухим из воды. Только вот для чего? Какой резон ему убивать Твердолика в разгар кризиса в княжествах и во времена шаткого перемирия с Китривирией? Княжеская казна, за которую он ответственен, от этого не пополнится, соответственно и брать оттуда себе в карман как прежде Куврата уже не сможет. Так зачем это всё?