Когда пламя добралось до стен, Ансгар велел своим людям выбить из-под двери подпорки.
5
Глоток свежего воздуха причинил боль. Шатаясь, он вышел из горящей избы, и его тут же окатили ледяной водой. К великому удивлению мучителей волчатник все еще держал в руках то, что осталось от его меча.
– А ты решительный парень.
Младшего из отряда Горста хватило на несколько шагов, а после, упав на колени, Рейн выблевал из себя все, что только мог выблевать. Не вытирая лица, он кое-как поднялся, пошел на голос Ансгара. Рейн считал, что мир может расколоться надвое, небо может поменяться местами с землей, но того, кто велел поджечь дом, он непременно утащит с собой в могилу.
Шаг, за ним еще один. Перехватив рукоять сломанного, но все еще годного к применению оружия, Рейн брел к своему заклятому врагу. Глаза слезились так, что полагаться на них было попросту глупо.
Ансгар опередил выжлятника и одним хлестким ударом положил Рейна на лопатки. Мир замер и исчез.
– Вяжи ему плавники да к реке его. Посадим пацана на бережок, да я скажу, что делать дальше.
Ансгар был предельно серьезен и собран, а Сестры… Сестры были довольны.
6
От воды тянуло сыростью. Рейн боялся открыть глаза и, слыша треск костра, мог только предполагать, что с ним собираются делать эти люди.
– Ты очнулся, – голос Ансгара был пугающе спокойным, – Они обещали, что ты не сбрыкнешь, и вот ты жив. Ну, не претворяйся ты, что не слышишь меня.
Младший из людей Горста открыл глаза. Поглядел на связанные веревкой руки.
– Вяжут за спиной, – буркнул он.
– А?
Жители Подлеска переглянулись, не зная, как реагировать на подобные слова.
– Руки надо вязать за спиной, – пояснил Рейн, – так лучше и шансов вырваться меньше.
Ансгар подошел ближе к огню.
– Ночи становятся холодными.
Ветер все еще приносил запах гари со стороны пролеска. Полыхающий лес волновал Рейна меньше всего. Полная ужасов ночь близилась к своему завершению, но младший из выжлятников подозревал, что шансов встретить рассвет у него немного.
– Ты же не держишь на нас зла, а?
Выжлятник стоял на коленях, глядел на туго связанные руки и дрожал то ли от холода, то ли от страха, но точно не от злобы. Рейн не ответил мужику, ибо парень был зол на самого себя. Прямо сейчас младший из секуторов клялся, что никогда более не будет избегать боя, но появится ли у него шанс отмыться от позора? По щекам волчатника потекли слезы. Кажется, он знал ответ.
Мужики загоготали, а парень поднял голову к небу и закричал.
– Пусть проорется, – махнул рукой Ансгар, – даст Матушка, полегчает человеку. Согрелись?