Отъезжая от дома Миллеров, я заметила сзади машину. Здесь находился лишь дом Миллеров, дом моей бабушки и дом Томаса напротив. Гадая, не разминулись ли мы с Бью, я поправила зеркало заднего вида, пытаясь разглядеть водителя. Определённо не Бью. За рулём сидела незнакомая женщина в огромных тёмных очках, закрывавших почти всё лицо. Нахмурившись, я надеялась, что это совпадение, и она просто заблудилась.
Я поехала в сторону центра. Женщина поехала за мной. По спине пробежал холодок и пульс ускорился. Я постаралась стряхнуть с себя ощущение приближающейся беды, которое напрасно закрадывалось в подсознание. Это же Харт, а не Чикаго. Конечно же, кто-то поедет этой дорогой — лишь она ведёт в центральную часть города.
Я проехала бар, надеясь, что женщина остановиться где-нибудь, только бы не там, где я. Но она ехала дальше. Мы добрались до окраины города, и единственный путь теперь — или шоссе или последняя заправка.
На долю секунды мне захотелось выехать на автостраду и нажать педаль газа… Вот только мне некуда ехать. Я бы просто доехала до следующего города и вернулась обратно. Так что я завернула на заправку и встала на парковке у раздвижных стеклянных дверей.
Женщина подъехала и припарковалась рядом. Если прежде я боялась, то теперь была просто в ужасе.
Решив, что лучше оказаться рядом с людьми и видеокамерами, на случай, если женщина психопатка, я быстро вылезла из машины и направилась на заправку. Колокольчик над дверью брякнул, и меня обдало прохладным воздухом кондиционера, когда я вошла в магазин.
— Милли? — позвала женщина.
Я обернулась и увидела Бриттани, свою школьную подругу, сидящую за прилавком. Она широко улыбалась и распростёрла руки. Прибывая в шоке, я заставила себя улыбнуться и попыталась изобразить её энтузиазм. Честно говоря, увидев её здесь, я ещё больше отчаялась выбраться из города.
Бриттани одна из моих самых близких подруг в школе, но мне до сих пор рядом с ней неуютно. Она интересовалась всем, чем мы должны, по идее, наслаждаться, и с неё я брала пример, где надо, а где нет притворяться. Я была ей за это благодарна. А теперь, я понимала, что мне придётся заново переосмыслить все попытки вписаться.
Бриттани открыла дверцу к прилавку кассира и неуклюже подошла ко мне. Огромный беременный живот не позволял ей двигаться быстро.
— О, боже мой! Я слышала, что ты приехала!
Она неловко обняла меня.
— Да, приехала.
— Надолго? Прошу, скажи «навсегда». Без тебя тут совсем тоскливо. Мы, конечно, не можем, как в старые добрые времена… — Она указала на свой живот. — Думаю, с пив-понгом и купанием нагишом придётся повременить.