Мы всего лишь друзья, и он согласился мне помочь. Я должна быть совсем спятившая, чтобы себя так мучить. Через пару дней я вернусь в свою пещеру, а он останется здесь. Кто знает, когда мы снова увидимся?
Запускается камнерез Харлоу, издавая высокий, пронзительный гул, который вскоре становится все громче и громче. Из пещеры выходит Рух с младенцем Рухаром, закрепленным у него на груди, а уши ребенка покрыты меховыми глушителями. Непрекращающийся гул камнереза, когда он прорезает камень, становится все громче и громче, и звук становится все более и более резким. Я сжимаю зубы и в очередной раз поворачиваю на вертеле насаженные сепоклювы. Стейси смотрит на меня и что-то говорит, но я ее не слышу. Я постукиваю по своему уху, чтобы указать на это, а она закатывает глаза и отмахивается рукой, сообщая мне, мол, «ладно, забудь».
Уголком глаза я замечаю чьего-то появление. В пещере так громко, что я не слышала его приближение и, испугавшись, подпрыгиваю.
Это — ожерелье. Красивые косточки были обесцвечены, окрашены и вырезаны в различные формы, а затем нанизаны на кожаный шнурок. Оно такое красивое. А рука, которое его держит?
Бека.
У меня, к несчастью, сводит живот. Глядя на ожерелье, я испытываю сильное чувство вины. Совершенно очевидно, что на него у него ушло много времени. Он хочет вернуть меня назад. Это очевидно. Но без Бека я чувствую себя намного лучше, поэтому знаю, что вернуться я не могу, и не важно, насколько виноватой себя чувствую при мысли о причинении ему боли. Мне нужно с ним поговорить и расставить точки над «i». Он парень неплохой. Я знаю, он не такой. Он просто вспыльчивый и властный, а я мышь, настолько трусливая, что я последний человек, с которым он должен быть вместе.
Так что, коснувшись его руки, я указываю на вход в пещеру. Мы выйдем наружу и поговорим там, где сможем расслышать самих себя.
Он снова предлагает мне ожерелье.
Как и ранее, я игнорирую его. Вместо этого я встаю на ноги, вытираю руки тонким кожаным полотенцем и выхожу наружу. Я оглядываюсь назад посмотреть, идет ли он следом, что он и делает, но на его лице отражается свирепое недовольство, которое не сулит ничего хорошего.
Ну да, дай угадаю, — о теме про разрыв отношений он и слышать не хочет. Сама я в душе набираюсь смелости. Ужасно, ведь он как раз и есть такой. Я выхожу наружу бок о бок с ним. В тот момент, когда выходим, оказываемся в хрустящем снегу, и бодрый воздух, как всегда, отнимает у меня дыхание. Несмотря на двойные солнца, ледяная планета все ровно жутко холодная. Всегда. Рядом идет игра в соккер, и Фарли бросается на старого Вадрена, пытаясь помешать ему забить еще один гол. Эревен на поле вместе с остальными, смеется. Большая часть охотников отправились охотится на са-кохчк, и поле заполнено лишь пожилыми людьми и парой женщин из племени. Есть и те, кто остались здесь — Бек, разумеется, и Эревен, хотя я озадачена по поводу того, почему он остался. Может быть, он больше проникся духом праздника, чем я осознавала, и хотел участвовать в празднике больше, чем охотиться.