Юннат Лаврик тоже подрос. К изумлению окружающих никчемный пацан превратился в сильного, ловкого и смышленого юношу с упругой походкой и хищным блеском в глазах. Прежние враги враждовали теперь за его дружбу, девчонки провожали красавца взглядом, учителя в школе ахали «отличник!», «активист!». К мамонту Лаврик заглядывал куда реже, но питомца не забывал, угощал, чистил снегом, устраивал представления для восторженной публики. Удивительно было смотреть, как огромный зверь падает на колени перед маленьким человеком и хоботом осторожно берет из руки конфетку. А потом гладит по щекам друга, осторожным дыханием ерошит рыжие волосы и урчит что-то на своем северном языке.
Идиллия завершилась в июне. Лаврик блестяще сдал выпускные экзамены и с золотой медалью под мышкой отправился покорять столицу. На прощанье он заглянул к Васе на целый день, возился с ним, играл в мяч, вытаскивал сор и репьи из косматой шерсти, кормил питомца с рук, гладил по теплому хоботу. А потом закрыл кованые ворота загона и не вернулся.
Вася сперва не тревожился — друг бывало пропадал и на три дня и на неделю. Но время шло, а Лаврик не появлялся. Почуяв неладное, мамонт повадился дни напролет торчать у решетки, вглядываясь в даль подслеповатыми глазками, жалобно трубя «ууу! ууу!». Потом загрустил, начал отказываться от пищи, перестал развлекать публику и шалить. И наконец взбесился.
Сторож Палыч завершал ночной обход, когда услышал скрежет и грохот из мамонтятника. Разъяренный Вася бивнями разнес в щепки кормушку, утопил в бассейне поилку, разобрал по доскам навес и методично пошвырял доски в широкий ров, отделяющий зверя от публики. Покончив с досками, мамонт перешел к валунам и кустам, украшавшим загон, затем взялся за решетку и выломал ее в мгновение ока. Стало ясно — еще немного и обезумевший зверь разнесет зоопарк, а затем отправится громить город. Перепуганные животные визжали и выли в клетках, кое-кто из вызванных спешно служителей тотчас сбежал.
У директора на такой случай хранились ружья, заряженные шприцами с транквилизаторами. Доза, которую получил Вася, свалила бы и слона, но мамонту она нисколько не повредила — буйство продолжилось. Ни сети ни цепи очевидно не могли удержать чудовище. А охотничий карабин против такого гиганта что плотник супротив столяра. Оставалась крайняя мера — вызывать милицию с пулеметом и таксидермиста, чтобы экспонат не пропал. Директор уже снял трубку громоздкого черного аппарата, но ветеринар попросил дать ему шанс успокоить ценного зверя. Безумству храбрых поем мы песню… Директор пожал плечами и согласился.