— Я прошу тебя… Гипнотизер? Иллюзионист? Что это вообще за профессия? — мой сарказм необходим, чтобы держать дистанцию. В этот момент я вспомнила, как читала об агрессии — что это будто подавленное желание быть соблазненной. Какой бред.
— Но это еще не конец, — уверенно говорит Джей.
Люди не меняются? Это не так. Я изменилась. То, что раньше меня так привлекало и казалось таким неотразимым, сейчас меня злит. Потому что это до сих пор привлекательно и неотразимо — Только сейчас я не имею права поддаваться этому. Возможно, в этой теории что–то есть. По–другому я не могу объяснить, почему, вдруг, Джей так меня бесит.
— В один день, детка, я стану известным. Как Дэвид Копперфильд. У меня будут красивейшие модели в нижнем белье в ассистентках, и за одно выступление я буду кассировать пятьсот фунтов.
— Твоя цель — известность? — скептически спрашивает Бен.
— Наверно это просто символ чего–то другого, — вмешиваюсь я, и обе головы поворачиваются в мою сторону. Джей вопросительно поднимает бровь.
— Возможно, под твоим вечным желанием прославиться, скрывается желание быть любимым, — говорю я тихо. К моему удивлению, он не отрицает и пожимает плечами.
— Все может быть.
Бен чешет шею и встает.
— Еще пива? — спрашивает он и исчезает на кухне, так и не дождавшись ответа Джея. В комнате повисла неловкая тишина и во мне растет желание взять Джея за руку и попросить у него прощения. Я так чертовски хорошо его знаю. Я знаю, через что он прошел, чего добился. И я абсолютно уверена в том, что сейчас предположила.
Вместо этого я еще больше вжимаюсь в спинку дивана, чтобы увеличить между нами расстояние. Меня до сих пор пугает реакция на его вчерашний поцелуй. Мне казалось, я более набожная. Я думала, что буду настолько любить Бена, что никогда не захочу смотреть ни на одного мужчину. Как же я ошибалась. Это делает меня плохим человеком? Или же это искушение, которое исчезает, как только мы на него соблазнились? Любой другой мужчина подействовал бы на меня так же, как Джей? Сомневаюсь в этом, но насколько хорошо я себя знаю?
Постукиваю пальцами по почти пустому бокалу с вином. Я пью достаточно быстро, алкоголь успокаивает меня и мне это необходимо. Благодаря вину, гадкая головная боль медленно проходит, отдаваясь стуком в висках.
— Не бойся, сладкая, я не раскрою наш секрет, — шепчет Джей, внезапно наклоняясь ко мне, отчего я вздрагиваю.
Не отрывая взгляда от двери в гостиную, я шепчу в ответ.
— Прекрати сейчас же.
— Я ничего не говорю, — тихо говорит он мне прямо в ухо, и его теплое дыхание вызывает во мне странный спазм внизу живота. — Не говорю ни слова. Но… ничего и не забуду.