В галерею третьего этажа набилось столько народа, что Макс едва протиснулся сквозь толпу. Дамы в бальных платьях, кавалеры в костюмах, видимо все припозднившиеся гости, что веселились до самого утра.
Стояла зловещая тишина. В ней эхом разносились звуки ожесточённой борьбы.
— Стоять на месте! — крикнул король дрогнувшей охране, едва удержавшись на ногах. Окровавленный, в рваном костюме, шатающийся от усталости — таким увидел его Макс, протиснувшись в двери большой комнаты.
Разбросанная мебель, сломанная кровать, разбитое окно, безмолвные зрители и Арина с кожаным хлыстом в руках.
С разбитой губой, всклокоченная, в грязном, заляпанном кровью платье, и блестящими от ненависти глазами, она щёлкнула кнутом.
— Ну, давай, детка! Сейчас, когда кнут у меня в руках ты уже не такой смелый, да?
Она стеганула по Варту, но превозмогая боль, он схватил его и накрутил на руку, притянув девушку к себе. На мгновенье показалось, что он взял её в захват.
— А так? — захрипел он ей на ухо.
Она глухо засмеялась.
— А так… мой любимые объятия.
Она вывернулась, присела, и в мгновенье ока Варт оказался на полу, тяжело грохнувшись спиной.
— Ещё, милый?
Она выдернула кнут и стеганула его по ноге. По плотной ткани словно резанули ножом. Ткань расползлась и окрасилась тёмным от крови.
Он взвыл от боли, не глядя на бедро, но вдруг схватил девушку за ногу и дёрнул. Она упала навзничь, взмахнув руками, ударилась головой об пол. Но тут же перевернулась и врезала ногой королю по уху. Как при хорошем нокдауне он поплыл.
Она схватила любезно протянутую кем-то кружку с водой и плеснула ему в лицо.
— Ну что, женишок? — она присела над ним, нетвёрдой рукой стирающим воду с лица.
— Пойдём в храм, — пробубнил он.
— Неужели так и не передумал жениться?
Он отрицательно помотал головой как пьяный.
— Сначала отпусти пленников, — приказала она.
— Отпустите! — король пытался махнуть рукой. Сквозь рассечённый рукав мелькнула кровоточащая рана и безвольно повисшая рука не поднялась.
— А теперь можно и в храм.
Че отделился от стены, чтобы помочь королю подняться.
— Стоять! — остановила она его жестом, как совсем недавно это сделал король и обратилась к королю: — Пусть сам. Всё сам. Самодержавие оно знаешь, как приучает к самостоятельности.
Макс не представлял себе откуда в этой хрупкой девочке столько силы. Но Че, замерев от неожиданности, вдруг отступил и покачал головой. И улыбнулся в свою густую бороду.
Она сама протянула королю руку, и поддерживая друг друга эта странная парочка поковыляла вниз, к храму.