ДС: Не совсем то же. Ну, Кинг, например. Что, какие у него проблемы? Владелец заводов, газет, пароходов, денег — носом жуй. Что ему, зарабатывать так уж надо? Он уж сколько раз грозился вообще «завязать». И не молодой уже, чтобы сильно париться, что о нем скажут. Вполне мог бы взять — и попробовать что-то новенькое, завертеть по-интересному. Но ведь нет! Пилит то да потому…
ВК: Кинг, мне кажется, пошел вглубь.
ДС: Ну, не знаю. Чисто психологически глубже? Может быть. Но где-то с последней «Башни», допустим, у него глубина не меняется. Вот эта, книжка с цифрой… Как она там? Ну, про то, как мужик в прошлое полез, Кеннеди спасать. Не, ну вот ты бы полез в прошлое на хрен знает сколько лет, чтобы… Ну, допустим, Сталина откачать? Или царскую семью от расстрела спасти? Вот для меня сразу ясно, что герой — марионетка. Потому что на фанатика он не походит никак — значит, марионетка. Я бы если б писал — у меня были бы личные мотивы. Ну вот, например, матушку у него в детстве зарезали, или девчонку любимую… Тут — вроде как уборщика этого Кинг приплетает, но опять же — «Не верю!» Может, конечно, менталитет у американцев другой. Но как по мне, Кингу просто хотелось про те времена написать, типа глазами современного человека, и он не придумал ничего умнее такого вот дурацкого хода. Где тут психология? Где глубина?
ВК: Мне понравилась любовная линия с Сэйди…
ДС: Это которая переписана из «Мешка с костями»? Ага, до слез трогательно. Вот скажи, почему он ее в свое время не сумел перенести? Да потому что это — необычный ход! Кинг тупо не знал бы, что дальше делать! Поэтому у него все эти любови так хреново и заканчиваются. Роланд с этой своей, как ее… Ну, ты понял. Потом — «Мешок с костями», «Мистер Мерседес» — одно и то же! Встречаются люди из разных миров, условно говоря, и быть им вместе не судьба, и дама должна помереть. А ты возьми, шевельни мозгой, сыграй дальше! Вот где психологию копать бы можно на полный штык — но нет, лучше в стописотый раз поплакать над тем, как панночка помэрла.
ВК: Но вы, тем не менее, все его романы читаете.
ДС: Б…ь, ну это же Кинг! Что еще делать-то? Ну вот так сложилось, что один из самых талантливых авторов нашего времени — самый ленивый, развиваться не хочет. А те, которые стараются развиваться, уже не такие талантливые.
ВК: Кинг же писал в своих «Мемуарах о ремесле», что он — не из тех, кто планируют, работают над сюжетом. Он предоставляет героям самим развиваться…
ДС: И дурак. Нет, что работает так — бога ради, молодец, возьми с полки пирожок. Но он же об этом рассказал, он книжку написал, наши еще перевести, блин, додумались — «Как писать книги». И давай все к дяде Степе за советами полезными. А там какие советы? Вот я родился, потом вырос, попал под трамвай, полежал, встал. Все, две трети книги. Последняя треть — полезные советы: выучите грамматику и сидите, пишите, как пишется. Ну и что? Что, под трамвай попасть надо, чтобы бестселлеры получались, или на английском писать — не понимаю? А он ведь и не задумывается. У него, допустим, структура на подкорку вшита с рождения — вот все три-четыре сюжета, которые он местами в каждой книге переставляет. Ну, конечно, ему легко писать, как пишется — все равно рано или поздно выползет на одну из этих линий. А не выползет — ну, значит, не получилась книга, надо другую начинать. Только тысячи людей-то читают, раскрыв рот, эти рекомендации и пишут потом такую буйню, что кровь из глаз…