С каждым днем уходить становилось всё тяжелее. Было в этом человеке что-то, что тянуло к себе, манило, сковывало. Я не могла сосредоточиться рядом с ним. От запаха его туалетной воды меня прошибало электрическими разрядами. Его руки умело давили на точки, о которых я даже не подозревала. Он не гнал меня, но и не приглашал остаться, а я каждый раз задерживалась чуть больше, чтобы напитаться его воздухом.
Я должна была сама разрезать пуповину, иначе потом будет невыносимо больно. Я должна была освободиться от оков.
Нам нужно прекратить любую связь, пока не стало слишком поздно.
С этой мыслью я красилась, с этой мыслью надевала салатовую блузку и узкие джинсы. Она колотилась в унисон с сердцем, отравила ядом кровь. Мои руки не слушались, перед глазами плыло.
– Всё в порядке? – Брат вырос за мной громадиной, когда я уже натягивала туфли.
Такой надежный и верный. Единственный, кто готов принять меня со всеми ошибками и сложностями.
Почему-то мне захотелось рухнуть в его объятия и разрыдаться. Но вместо этого лишь ответила:
– Как всегда.
– Кир, мне надо будет тебе кое-что рассказать… вечером, – подумав, добавил Денис.
Не сложно догадаться, что именно. Он планирует съехать. Либо выгоняет меня. В любом случае, у него кто-то появился (или был всегда, но мне не говорили?), и теперь наше совместное проживание тяготит Дениса. Я пропадаю днями, а он исчезает по вечерам и возвращается лишь утром: на чашку кофе и за свежей одеждой.
– С интересом выслушаю, – я чмокнула его в щеку и вылетела из квартиры.
– Кстати! – Денис щелкнул пальцами, вспоминая. – Мне вчера всю ночь названивал Гена.
– Чего хотел? – остановилась я в дверях.
– Спрашивал, есть ли у него шансы.
– И что ты ответил?
– Посоветовал проспаться и отвалить от тебя, – буркнул брат.
Я показала Денису большой палец.
Спустя долгий, почти бесконечный час я зависла возле двери пещеры, где скрывался мой личный демон. Ворота он, разумеется, забыл закрыть, потому во внутренний двор я вошла как входила всегда.
Как завести разговор? «Мне кажется, ты начинаешь мне нравиться. Поэтому прощай».
Так себе начало.
– Кто? – спросил капризный голосок, и дверь приоткрылась.
Хм, а ведь я запомнила девицу, которая выглядывала сейчас в щелочку. Пышногрудая блондинка, одетая исключительно в кремовое шелковое белье, рассматривала меня так, как обычно смотрят на что-то гадкое. Именно её Фирсанов прогнал в день, когда я приехала к нему за бумагами.