В общем, знаний Сабина не имела, но я умела думать. Печать эта явно магического характера, и использовать ее может лишь узкий круг лиц, а снять и вовсе только те, кто находится в родстве с королевской семьей. Кто его знает, может это какое-то особый амулет с той же кровью монарха, с помощью которого воздействуют на человека, что должен замолчать о том, что видел и слышал.
И ведь угораздило муженька дать Анлунирону такие полномочия. И ежу же понятно, что тот злоупотреблял. А еще Сигуран активно требовал перевода от одной девицы к другой, в смысле от одной временной жены к Сабине.
Однако даже мне стало понятно, что отношения между главным целителем дворца и наследным высочеством в тот период были отвратительными. Не знаю какие у него там дела с принцем, потому что муж его учителем величал во время их откровенной беседы у моего ложа, но одно могу сказать точно, между ними была какая-то размолвка. И случилась она аккурат перед последней женитьбой. Или женитьбами? Как правильно-то будет, если невесты аж три штуки, и столько же временных жен на выходе?
Анлунирон лишь подлил масла в огонь. Думать о дядюшке Сабины в хорошем ключе не получалось от слова совсем. А вот на орте Сигурана я в последнее время поглядывала с интересом. Ведь кладезь же! Кладезь ценной информации, а раз и учителем у принца был, так вообще путеводитель в мир одного мужчины!
Понятное дело, что я все еще была зла на них, за игры в темную, за то, что в первую очередь я все-таки драгоценный сосуд таких нужных наследников принца, и лишь потом девушка.
Но имелось главное обстоятельство, которое сглаживало некоторые углы — я не Сабина. Я — Сабрина, девушка с Земли, которая желает выжить и дать здоровое потомство.
Это, правда, не значило, что я решила обо всем забыть и сделать вид, что случившееся с Сабиной ко мне никакого отношения не имеет, однако сразу записывать всех во врагов — тоже такое себе занятие. Каждого можно использовать в своих интересах. Даже треклятого дядюшку, если тот, конечно же, заявится пред мои очи. Цинично? Ну так и жизнь здесь не райский уголок.
А пока, я молчала и приглядывалась к дедочку. Выглядело это как сражение взглядами. Один был спокойным и ироничным, второй хмурый и ищущий подвоха во всем, что делал оппонент. Второй, если что — мой.
Орте Сигуран теперь навещал меня трижды в день — ровнехонько с доставкой еды в мои покои. Компанию за столом он мне не составлял, а бывал рядом десять минут, проверял мое состояние и неизменно интересовался самочувствием, да о погоде рассказывал, то ли пытаясь, то ли уже не пытаясь выдавить из меня хоть слово.