Я положила трубку и выдохнула.
Галочка зааплодировала.
— Знай наших! Как ты его!
— Он хоть слово-то успел вставить? — спросила довольная Таня.
— Сказал — "ну и ладно".
— Да, лучший способ защиты — нападение! — Буров горестно взглянул на Глеба. — Вот так, Анатолич, они нас и…
Глеб молча показал мне большой палец.
— Между прочим, — сказала я в пространство, — не ближе ста метров…
— Ну, и как у вас дела? — отбушевав, спросила Светка. Я почувствовала благодарность: все-таки подруга…
— Да все так же…
— Что так же?
— Разговариваем.
— Господи, — опасливо произнесла Светка, словно услышав о поставленном мне тяжелом диагнозе. В принципе, так оно и было.
— Он, случайно, не…
— Не импотент, успокойся.
— А ты откуда знаешь? — с подозрением спросила Светка. — Ты же не проверяла?
— Ну… знаю…
— Значит, разговариваете. И все?
— Нет, — поспешила я ее обрадовать. — Он мне еще кактус подарил.
— Кактус? — переспросила Светка. — Кактус?
— Ну да, кактус. Цветущий. Цветок очень красивый, хотя всего один. Кактусы, говорят, редко цветут, приходится долго ждать…
— Он подарил тебе цветущий кактус, — медленно повторила Светка.
— Да.
— О господи, — сказала Света и отключилась.
Я была с ней полностью согласна.
— Ну все, — сказала Катька безо всяких предисловий. — Мы с Генкой подали заявление.
Все, конечно, к тому и шло, но в данный момент я восприняла это как предательство. Люди встречаются, люди влюбляются, женятся. Мне не везет в этом так, что просто беда… Последняя незамужняя подруга была… Если не считать уже разведенных.
— Ну? — подождав, вопросила Катька.
— Что — "ну"?
— Могла бы, между прочим, и поздравить!
— Поздравляю, — промямлила я. — Ты, поди, еще и в белом будешь?
— А то! Свадебные платья и на мой размер шьют!
— Будешь выглядеть, как тихоокеанский лайнер! — мстительно пообещала я.
Катька расхохоталась.
— Генка упадет! Я еще все в обтягон закажу, представляешь?
Я представила и поневоле тоже захихикала.
— Так что ждем вас двенадцатого в тринадцать ноль-ноль в центральном загсе.
— Сейчас запишу, а то память-то у меня девичья…
— Знаю-знаю, не помнишь, где была, кому дала…
— Так. Тринадцатого…
— Двенадцатого, балда!
— Я так и говорю… в тринадцать… А кого это — "вас"?
— Тебя и твоего любимого шефа. Глеб, кажется?
— А… Светка нажаловалась, да?
— Звонила. Два часа в истерике билась, что ты ее кандидата прокатила. Правда, что ли, втюрилась?
— Ну, — угрюмо сказала я.
— А чего молчала?
— А я что, должна объявления на всех углах вывешивать, что ли?
— Она мне еще про кактус рассказала, — посмеиваясь, продолжила Катька.
За кактус я готова была стоять грудью. Я сама ощетинилась, как тот кактус.