Клиент оказался философом и романтиком. Такие редкие птицы нечасто пользовались услугами Аны. Обманчивый флёр богатого чудака сопровождал каждый жест мужчины. Выверенный, механически точный жест. С причёской потрудился стилист, но даже он не смог ничего сделать с классической офицерской стрижкой. А этот извечный штамп про холодные серые озёра глаз, который словно поселился в художественной литературе, прекрасно подходил мужчине.
Слуги начали сервировать ужин. Ароматное филе глубоководного кита, запечённое в специях, зелени и яйце. Ана глубоко вдохнула, наслаждаясь запахом. Блюдо стоило столько же, сколько её контракт, и ещё чуть-чуть сверху.
— Десерт от шефа.
С этими словами третий слуга водрузил на стол блюдо с традиционным угощением. Две резные лакированные шкатулки, наполненные охлаждённым кремом. Сладкий и лёгкий, он считался обязательным украшением стола для ужина перед отправкой в глубокий космос. Где-то в глубине души Ли заныла растоптанная мечта о звёздах и путешествиях. Ей вторила вечно тлеющая ненависть к выполняемой работе.
— Крем для ночи, — подмигнул клиент, захлопывая крышки шкатулок. — Мы найдём применение этому десерту.
— Не сомневаюсь, — Ана облизнула губы самым эротичным, почти похабным образом.
— Но сначала — ужин.
Слуги безмолвно исчезли, и на некоторое время мужчина и женщина замолчали, отдавая должное мастерству шеф-повара ресторана. Мясо таяло во рту, оставляя после себя лёгкую кислинку, раскрывавшуюся сладким послевкусием. На несколько драгоценных минут женщина позволила себе забыть обо всём. Сделать паузу. Словно дорогие удовольствия могли примирить её с реальностью.
Ночь могла оказаться ужасной. У клиента могли быть замашки конченного садиста. Ана могла умереть, и в свидетельстве о смерти написали бы: «производственная травма». Эти мысли напомнили женщине, почему в эскорте не работают люди без модификаций. Все эти примы и солисты, гордящиеся своими достижениями и «чистым, неиспорченным телом» не выдержали бы и дня
Ли улыбнулась. Год назад улучшенные лёгкие, мышцы шеи и позвоночник помогли пережить милого блондинистого пухляша, оплативший и вечер, и ночь. Извращенец без затей вздёрнул её на виселице. Самой настоящей, из дерева. И она просто болталась в воздухе, сучила ногами и изображала агонию, пока клиент самоудовлетворялся.
— Что-то смешное? — спросил мужчина.
— Нет, просто размышляю о месте кибернетических и биологических модификаций в обществе и его слоях.
Над столом повисла тишина.
— И к чему пришла? — собеседник отложил приборы и заинтересовано посмотрел на Ану.