Она последовала примеру и откинулась на спинку стула, демонстрируя идеальную осанку и линию полуобнажённых плеч. Но прежде чем Ли успела дать ответ, на зал опустилась темнота, а в колонне света на сцене появился исполнитель.
Женщина лишь бросила на него быстрый взгляд и снова посмотрела на клиента.
Где-то в глубине её души поднялся протест против того, что этот человек выше неё по социальной лестнице. Видимо, что-то отразилось на лице профессионалки. Ниша с их столиком мгновенно погрузилась в тишину.
— Я думаю, беседа с тобой в разы интереснее способности человека выть на инфразвуке. В моей кочевой жизни я редко встречал людей, так откровенно презирающих «творческие символы нашего общества».
Ана поджала губы и выругалась про себя. Проявлять истинные чувства на работе — верх непрофессионализма.
«Мать была бы недовольна».
— Я не презираю их. Я не понимаю, за что их уважать? Они стали мастерами, не вставляя в себя модификации? Пролили слёзы, пот и кровь, чтобы стать лучшими? А чем от них отличаюсь я?! Почему бы не уважать и меня?! — Ана резко подалась вперёд, привстав и нависнув над столом. — Каждый грамм моего тела, каждая схема, врезанная в мою плоть, стоили мне страданий больше, чем все их «достижения» вместе взятые.
Она замолчала и аккуратно села обратно. Эмоции захлёстывали её через край, и Ли всё-таки потеряла контроль.
«Это позор. Что со мной?..»
— Это восхитительно. Какая ярость, столько запертой ненависти и зависти, — выдохнул клиент, отвечая на её мысли. — Не люблю, когда собеседница хорошо себя контролирует. Поэтому кроме афродизиака я позволил себе заказать «развязыватель языка».
— Хочешь услышать откровения эскорта? — вскинула бровь Ана.
— А что я там не слышал? «Тяжёлая судьба», «меня заставили», «родители продали за долги». Кто-то пошёл сам, а выйти уже не смог. Как ты и сказала, кровь и страдания, — качнул головой мужчина. — Мне хотелось разбить корку профессиональной сдержанности. Этот аристократический апломб шаловливого дворянства… раздражает. Я люблю яркость и естественность.
— Тебе не угрожали прострелить голову? За подобное поведение?
— Кто? Девочки эскорта?
Беседа перешла на новый уровень. Снизился градус приличия и официоза. Этому Мать тоже учила. В карьере Аны Ли часто встречались клиенты, требовавшие искренности и яркости. Просто не все накачивали её наркотиками сразу.
Пока длился разговор, женщина добавляла штрихи к портрету нанимателя, составляя профиль. Картина получалась удручающая. Целеустремлённость, невнимание к чужим чувствам, переходящее в склонность к насилию, скрытое презрение к собеседнице. Он выглядел обыденно, но имел повадки солдата или спецагента.