— Однако, — тихо сказал Малх, слизывая кровь с разбитой губы. На дверь он посмотрел, но остался сидеть на кровати. Даже дышать старался с достоинством. — Штаны надеть можно перед арестом?
— Тебе и так неплохо, — огрызнулся Рэм, протягивая браслеты. — Зад простудить боишься?
— Чирьи от сквозняка вскочат, сидеть на совещаниях станет неудобно, — поддержал разговор полковник, послушно подавая руки.
Рубашку застегнуть не успел, комбинезон лежал рядом в стопке одежды. Острые колени с густым пухом светлых волос казались шарнирами самоходного механоида. А сам Малх тощим и нескладным, как кадет.
— Могу я узнать причину ареста? — спокойно и с великосветской ленцой в голосе спросил он. — В чем меня обвиняют?
В предательстве. Короткий ответ просился на язык, но с такими, как Малх, нужно быть аккуратным в формулировках. Полковник еще до полета Наилия на Эридан очень тщательно подготовился к будущему трибуналу. Умел просчитывать не только стратегию победы, но и пути отступления после разгрома. Отчеты всех служб вычистил, неучтенным войскам прикрытие обеспечил, формулу вызова на поединок заучил. Перед сном тренировался, чтобы вовремя произнести? С транспортником просчитался и лейтенантом Тезоном Туром вместе с его связистом. Наилий достал из кармана планшет и запустил с экрана звуковой файл с приказом убить генерала.
Голос Малха в записи звучал сухо и напряженно. Через речевой анализатор его еще Тезон прогонял, сомнений в подлинности не было. Полковник слушал себя и бледнел. Пухлые губы никак не вытягивались в нитку. Кривились, когда Малх их прикусывал.
— Это все? — спросил он, когда запись закончилась. — Других доказательств нет, кроме этой подделки?
— Будут, — кивнул Рэм. — Твои показания, например.
— О, меня ждут пытки? — развеселился полковник. — Прямо в генеральской каюте? Звукоизоляция здесь серьезная, но я же орать буду истошно, наплевав на особый офицерский шик терпеть боль с каменным лицом. Ты не кадету собрался иглы под ногти загонять, майор. Признаваться мне не в чем, чистый я. Выйду отсюда и тебе потом арест организую. Допрос с применением спецсредств. А Его Превосходству жалобу в Совет генералов на злоупотребление властью и отказ от поединка. — Тулий обернулся к Наилию, расправил плечи и с максимально театральной улыбкой добавил: — Боюсь, вам решение одиннадцати генералов не понравится.
Рэм снова его ударил в рану на губе. Две алые капли упали на ткань рубашки и впитались неровными кляксами. На подбородке скоро отек будет, а потом синева выступит. Красивый станет, хоть Имари показывай. Когда полковника вот так били в последний раз, не глядя на погоны? Скоро он поймет, что с ним в бюрократию жалоб и официальных решений Совета никто играть не будет.