Мужчины, которых она видела, были смуглы, черноволосы и коренасты. Кто в полотняных робах, кто в кожаном доспехе — от которого на самом деле толку мало, особенно если колоть обоюдоострым мечом или острием копья. Женщины мало чем отличались от мужчин, такие же смуглые и коренастые, разве что в плечах уже и ростом ниже. Одежда их не блистала разнообразием: длинные балахоны, то расшитые, то из некрашеного полотна, кто в шароварах и длинных, до колена, туниках. Некоторые покрывали голову цветастыми покрывалами, некоторые красовались сложными прическами из кос, украшенными металлическими пластинами и яркими бусинами. Лица женщин показались Тане грубыми, словно второпях вырубленными из камня: широкие, чуть сплюснутые носы, тяжелые подбородки, скулы, делающие лицо похожим на лунный лик.
«Немудрено, что я здесь ценный товар», — эта мысль отдавала приятной горчинкой. Если уж быть чьей-то собственностью, то лучше дорогой. Рачительный хозяин не будет портить вещь, которая стоила ему много звонких монет. Дей-шану досталась она бесплатно, и потому он не стесняется в методах воспитания…
Они приблизились к большому дому, глинобитному и старательно беленому. У входа переминался с ноги на ногу рыхловатый молодой мужчина с сотней сальных косиц на голове. Ярко-синий, в пол, халат с золотым шитьем и красные сапоги красноречиво говорили о занимаемом этим горожанином положении и о достатке.
Дей-шан спешился и, ведя коня на поводу, пошел прямиком к нему, из чего Тана сделала вывод, что это наверняка местный скупщик рабов.
— Да пребудет с тобой сила Полночных, Сей-шан, — беззаботно сказал воин, — товар принимаешь?
Липкий взгляд работорговца метнулся к Тане, затем, уже неторопливо, вернулся к Дей-шану.
— Больно тощая, отсюда вижу. Не больна ли чем, а?
Дей-шан ухмыльнулся и развязно хлопнул синий халат по плечу.
— Пойдем, посмотришь. Если удачно продашь, твоя десятая часть.
Сей-шан вскинулся, словно почуявшая кость собака.
— Пятая.
— Полуночные с тобой, Сей-шан, пусть будет пятая. Но продать надо хорошо.
— Ты, никак, решил службу оставить? — подозрительно прищурился работорговец. И, словно догадавшись о чем-то, добавил, — одну треть.
— Приведи покупателя, — зло процедил Дей-шан, — а там поглядим.
Сказано это было весьма высокомерно, но у Таны сразу шевельнулось подозрение, что Дей-шан и десятой долей не собирался делиться. Впрочем, это уже ее не касалось. Пусть хоть загрызут друг друга.
— Эй, слезай, — приказал Дей-шан, и Тана неуклюже сползла на землю.
— Проходи-ка сюда, милочка, — заворковал торговец, — сперва я посмотрю на тебя, а потом уж решим, кого позвать. Или торги устроим.