— Нет! Ты куда собралась, дура! — словно выплюнул эльф и стремительно побежал ко мне. — Держите ее! — рявкнул он на ходу кому-то, но мне было все равно. Вдохнула полную грудь воздуха, сложила руки домиком над головой и нырнула. Моментально почувствовала ледяную воду, но заставила себя открыть глаза и поплыла к тоннелю.
Не было ощущения сопротивления воды, казалось, я нахожусь в невесомости, окруженная силовым полем. По всему телу бежали словно электрические импульсы, а сердце билось все спокойнее и спокойнее.
Где-то далеко раздался всплеск воды, скорее почувствовала, чем услышала я, расслабилась и обернулась.
С бешено горящими глазами и маской ужаса на лице ко мне плыл Данталион. Я почему-то была рада его видеть, улыбнулась и решила поприветствовать. Открыла рот.
— Нет! — одними губами, не выпуская воздух сказал Данте, но я не слушала. Вдохнула, словно обычный воздух:
— Почему нет? — спокойно спросила эльфа и отключилась.
Когда я очнулась, все болело. Голова, ноги, руки, спина, словом, каждая жалкая мышца тела.
В памяти возникли недавние события, и я застонала, сожалея о том, что не мертва.
— Дура безмозглая, — зашипел кто-то над ухом и потрепал за волосы. Приоткрыв глаза заметила, кто этот кто-то — все тот же высокомерный эльф. Сердце предательски застучало быстрей, мне даже пришлось себя ущипнуть, чтобы отвлечься.
Вокруг было светло и просторно, я лежала на белоснежных простынях, укрытая белоснежным же одеялом. Сквозь огромные панорамные окна на лицо падали солнечные лучи, но я была им рада.
— Моя ты девка! — всплеснула руками вошедшая Ласка. Комната явно была не та, где меня ранее располагали. — Моя ты родненькая!
Казалось, оркесса сокрушалась не по еще одной жрице-проститутке, но по собственной дочери.
— А ну пошел вон, щенок, надо за госпожой поухаживать! — приказала Ласка моему посетителю.
— Ты как со мной говоришь, бабка? — взревел и обернулся Данте, на что оркесса молча упала головой в пол.
— Прости, не признала! Не вели казнить, деток сиротами оставлять!
— Да нет у тебя детей, и не было никогда! — выплюнул эльф и, подорвавшись, пошел к выходу. У самой двери обернулся и бросил мне: — А с тобой мы еще поговорим!
Перемена в поведении высокомерного засранца заставила меня насторожиться и признаться самой себе: где-то я накосячила и это выльется мне боком. Нет, сердце, конечно, пустилось вскачь от счастья. Вот только можно ли ему доверять, сердцу?
Хлопнула дверь.
Ласка моментально подлетела с пола, подошла ко мне, присела рядом. Коснувшись рукой моей щеки, словно подводя итог, констатировала: