Перевела взгляд на коробку и обомлела.
На дне лежали два аккуратных сандвича. Тонких, с начинкой…
Рот наполнился слюной прежде, чем разум осознал, что именно я вижу.
А поверх еще одна записка. Разворачиваю.
«Он действительно сказал “два дня”».
Смотрю на Аркаира. Тот невозмутимо пожимает плечами.
Притащился сюда с едой среди ночи! Кто из нас еще ненормальный?!
— А если бы я уже спала?!
— Я бы разбудил.
— Зачем вы нарушили приказ владыки?!
— Я не нарушал. Временные рамки были четко обозначены. Я специально при нем сказал «двое суток». Если бы он повторил эти слова, приказ был бы очевиден. А так… никакого нарушения. Все, как приказал владыка.
Ошеломленно смотрю на Аркаира, понятия не имея, как мне реагировать на это.
— А если я их съем, вы ему нажалуетесь, да? — жалобно спрашиваю. — Это очередной урок такой?
Аркаир нахмурился.
— Дайри, ты осознаешь, надеюсь, что у меня ранг куда выше, чем у любого из служащих замка?
— Разумеется, — кивнула я, не понимая, к чему он клонит.
— А значит, понимаешь, что при моем положении мне нет причин прибегать к грязным трюкам. Эту коробку со всем ее содержимым я принес для тебя. Распоряжайся им как хочешь, только… — легкая улыбка на идеальных губах. Что-то быстро строчит на том же листе. А затем протягивает мне записку.
«Крошки в окно выброси, а салфетку убери обратно под дно. Их всегда кладут, чтобы оно не постукивало».
И идеальный дворецкий выходит вон, осторожно закрыв за собой дверь комнаты.
Я покосилась на дверь. Потом на сэндвичи.
А, к демону все. Я хочу есть.
Просыпалась я неохотно, почти мучительно. Мне всю ночь снилась еда.
Двух бутербродов, принесенных Аркаиром, оказалось маловато. Нет, я понимала, что больше он принести действительно не мог, но есть очень хотелось. А до завтра больше никакой кормежки, не притащит же он мне сегодня в полночь вторую коробку с чернилами… это бы выглядело уж совсем подозрительно. Да и не станет он.
Весь бред про приказ повелителя я и не думала принимать всерьез. Если бы Аркаир действительно считал, что может с полным правом принести мне еды, он не стал бы запихивать бутерброды в коробку для чернил, да еще под второе дно…
Я вздохнула, снова откинувшись на подушку и закрыв глаза.
Все-таки, зачем он это сделал?
Он прекрасно понял, что повелитель имел в виду именно двое суток. Но почему-то зацепился за формулировку в «два дня». Потому что я в шутку обратила его внимание на нее?
Я вспомнила тихий, низкий смех, донесшийся из-за закрытой двери.
Вряд ли дворецкий часто смеется. Это благодарность за развлечение, которое он получает, пытаясь меня выдрессировать?