Набросив на плечи кофточку, я устремилась в сторону тенистой аллеи. Я решила не идти к яблоням и сливам, потому что могла бы застать там маменьку и Сержа, а мне этого совершенно не хотелось. Поэтому вместо сада я направилась к высоким зарослям деревьев. Окруженный невысокой изгородью, наш парк заканчивался у входа в чащобу королевского леса. И часто я любила подходить и туда тоже, но только к самому краю.
Вот я подошла к невысокой узорчатой калитке, отгораживающей наш ухоженный парк от леса и, немного подумав, прошла сквозь нее. Спустившись с невысокой горки, я хотела подойти к пруду. Как-то, проходя мимо кухни, я мельком услышала разговор служанки с поварихой, они говорили о том, что у старой дуплистой ивы кто-то из крестьян соорудил удобное сидение-кладку, конец которой уходит далеко в воду. Мне захотелось посидеть на этом мостике и поболтать ногами в теплых волнах. Но, подойдя поближе, я услышала характерные звуки, как будто бы кто-то стонал, но не от боли, а от наслаждения. Я сначала даже и не поняла, что это мама и Серж, но потом, увидев багровую ткань, мелькнувшую между желто-зеленых ветвей, решила обойти это местечко стороной.
"Но почему они не в своей беседке? — с досадой подумала я, стараясь идти очень осторожно, так как мне не хотелось, чтобы мама и Серж знали, что я посвящена в тайну их связи. — Вот ведь рискуют нарваться на кого-то, а потом по округе пойдут нехорошие слухи".
Возвращаться домой мне не хотелось. И, свернув на какую-то, ответвляющуюся в сторону, тропинку, я медленно побрела прочь от того места, где уединились незадачливые любовники.
Солнышко все выше поднималось в небо, вокруг зеленела листва, все благоухало и цвело, приятная полутень освежала мое разгоряченное ходьбой тело, и я, задумавшись, шла и шла, удивляясь тому, какими же огромными могу быть деревья. Ведь раньше я так далеко не погружалась в лес, в основном гуляла по саду, или бродила по парку. А тут вдруг мне захотелось окунуться в дикую природу. Внезапно до моего слуха донеслось журчание воды, и, вспомнив, что мне так и не довелось освежить свои уставшие ноги возле ивы, я бросилась бежать по еле видимой тропинке на этот звук. Миновав старую осину, я добежала до поваленной сосны, потом, раздвигая кусты, пролезла через заросли бузины, обогнула старый ветвистый дуб, а источник все не показывался, хотя звук становился четче.
— Да где же ты, холодный ручей? — словно дурачась, позвала я, и тут же, споткнувшись о какую-то ветку, полетела куда-то вниз, чуть не свернув себе шею.
* * *
А вышло так, что я не заметила небольшой склон, скрытый от меня зарослями густой травы. И когда наконец-то смогла остановиться, ухватившись рукой за молодое деревце, вскрикнула от перепуга — передо мной стояли три мужика. Это были сущие оборванцы, бродяги, разбойники. Одетые в какое-то тряпье, с всклокоченными бородами и грязными рожами, они таращились на меня и ехидно ухмылялись.