Магистр Даринет встала, несколько раз прошлась из одного угла гостиной в другой, остановилась у камина, опершись на его полку, обвела пристальным взглядом собравшихся и только потом заговорила:
— История Торнела Прадоса — не моя тайна, и поклялась моей подруге Лаассе Прадос никому не раскрывать ее. Но получилось так, как получилось. Рени Лаассы уже давно нет с нами, а сущность ее сына, да, она считала его сыном, так вот, сущность ее сына проявилась и стала известна всем, здесь сидящим. Так как члены группы связаны ментально, то нет смысла что-то утаивать. То, что знает один, не будет являться секретом и для других ее членов. Позже, с вашего позволения, — магистр кивнула в сторону ректора и куратора, — я наложу печать неразглашения и на вас. Информация не должна просочиться раньше времени. Думаю, что нужно скрывать наличие демона в шестимирье как можно дольше.
— Итак, позвольте начать мой рассказ. Всем вам известна помешанность древних родов на линии наследования — только потомок мужского пола имеет на это право. А старый ренд Тиарен Прадос — простите за тавтологию — был очень стар. В случае, если бы он умер, не оставив наследника мужского пола, в наследование вступил бы его брат ренд Тоэшт Прадос, премерзкий, скажу я вам, субъект. Лаасса боялась его до ужаса. А он с превеликим удовольствием этот ужас в ней разжигал. Я не знаю всех подробностей их отношений, но подозреваю, что он склонял ее к сожительству при живом еще муже. Случилось чудо, и моя подруга забеременела. Забеременела, как положено, от мужа. Она оставляла подношения во всех храмах, моля богов-покровителей, чтобы родился мальчик. Только тогда появлялась надежда, что она не достанется в лапы ужасному шурину. Чудо свершилось, и, внемля ее молитвам, боги послали ей сына. Оба брата Прадоса присутствовали при родах и зафиксировали его рождение. Мальчика нарекли Торнелом и признали следующим наследником рода Прадос.
Магистр Даринет подошла к столу, налила себе сока и в несколько глотков осушила стакан.
— Для чего, спросите вы, я озвучиваю общеизвестное? Для того, чтобы понятнее стало то, что последовало далее. Спустя пару недель после рождения ребенка подруга связалась со мной по контакт-амулету и сквозь рыдания сообщила, что ее муж и сын мертвы. Вот просто умерли в одночасье в своих постелях. Я в тот момент находилась в Академии и поспешила к ней. К моей досаде, лабиринт не торопился отпускать меня, и мне пришлось несколько часов бродить по его коридорам. Так продолжалась до тех пор, пока я не услышала детский плач. Плакал ребенок. Совсем еще малыш. Даже пуповина была на месте. Он был завернут в кусок грубого холста. Какая-то жестокая мать родила и тут же выбросила свое дитя, подумала я. Странно, конечно, что он оказался в таком месте. Мне не оставалось ничего другого, как завернуть новорожденного в куртку и взять с собой. Когда я попала к Лаассе, она находилась в комнате своего сына и мерно раскачивалась над остывшим тельцем.