Ворота Академии древнего лабиринта были найдены.
* * *
Может быть, в душе каждый ожидал, что стоит только подойти к воротам, как они гостеприимно распахнут свои створки. Но никто не высказал удивления, когда этого не случилось. Каждый испробовал свои силы, чтобы попытаться открыть их.
— Магия здесь, как и во всем лабиринте, не работает, — неохотно заключил дракон. — Что испробуем еще?
Опять стали выдвигать предложения, вплоть до того, что придется возвращаться в лабиринт и разыскивать обидчика Кареона. Спор набирал обороты. И только Растен, как присоединившийся к команде в последний момент и, зачастую, не улавливающий сути спора, продолжал обследовать ворота, на которых были изображены все символы. Он деловито громыхал инструментами, свято веря в силу техники. Ясиана тихо стояла рядом. До них доносились обрывки горячего обсуждения:
— Нет, перелететь их нельзя, иначе все драконы бы так делали…
— Потереться об них? Ну, иди, потрись.
— Еще ночь ночевать…
— Да вы вообще предлагаете ерунду, — возмущалась меж тем Шаати. — Подумайте сами, что может быть общего у меня, некроманта, и этого бледнокожего эльфика. Да я ни за что не войду с ним в одни ворота. Чтобы потом посвятить свою жизнь выращиванию помидоров? Вот еще.
— Ну, вы как хотите, а мы с Ясинкой пойдем, — прервал горячие дебаты Растен.
— Да идите, куда хотите… — Шаати возмущенно оглянулась на того, кто посмел прервать ее пламенную речь, и замерла на полуслове — одна створка ворот была приоткрыта.
За воротами, в отличие от двора, в котором они находились, было темно. Споры мгновенно смолкли. Все с надеждой и недоверием смотрели в темноту.
— Если вы, прекрасная Шаати, остаетесь, то я, пожалуй, пойду. Вы позволите? — спросил у Растена Наитинэль, и после его кивка первый шагнул в неизвестность, чем изрядно удивил всех.
— Еще чего. Какой-то эльфик прошел, а я испугаюсь? Да ни за что, — Шаати поспешила за эльфом.
— Ну что, все идем? — Гортез оглядел оставшихся. — А то эти эльфы там или передерутся или еще чего сотворят.
Возражать никто не стал. Растен пересек ворота с Ясианой на руках. Как только он переступил порог, глаза ослепил яркий солнечный свет. Отпустил ее парень только после того, как осмотрелся и убедился, что никакой опасности здесь нет. Приветливое полуденное солнце освещало огромный захламленый двор, находящийся за воротами. По-над зданиями росли вековые деревья, листва с которых, опадая каждый год, толстым ковром покрыла мощеную камнем площадку. Видимо, когда-то здесь были клумбы, на которых цвели роскошные кусты, но сейчас кустарники давно переродились, и только кое-где на них цвели несмелые мелкие цветы. Наитинэль с восторгом переходил от одного дерева к другому. Эльф надолго прижимался к замшелым покореженным стволам, нежно гладил их, что-то ласково нашептывал, и деревья отзывались на его заботу. Выпрямлялись скрюченные ветки, затягивались трещины в коре, на некоторых даже распускались цветы.