— Вы уверены, что всегда свободны? — очень тихо сказал он, медленно, как будто давая ей шанс успеть всё исправить и отказаться от своих слов. У Вероники аж чесалось всё, так хотелось его взбесить и всё-таки посмотреть, как взорвётся эта громада, пусть даже это будет последнее, что она увидит.
— А что? — невинно распахнула глазки она, — у вас для меня какие-то планы?
— Это у вас были планы, — ей казалось, из него сейчас пар повалит, — вы собирались сделать расчёты и чертежи мощных двигателей, построить мне противотанковую артиллерию и ещё много чего рассказать и показать. Потому что буквально несколько часов назад вас сильно волновало, что за границей строят танки, а вы здесь страдаете тортиками, когда за вас сражаются мои солдаты.
Вера поражённо выдохнула и перестала придуриваться, качнула головой и тихо сказала:
— С козырей заходите, господин министр. Чем же вам так мешает предполагаемый визит короля? Вы стали больше опасаться за его безопасность? Или он может рассказать мне что-то такое, о чём вы бы не хотели, чтобы я знала?
Министр на миг поднял на Веру глаза и тут же опустил, злость притухла — похоже, то, что Вера так внезапно открыла карты, выбило его из колеи. Она криво усмехнулась и взяла в руку «часы истины», подержала, поставила между собой и министром, саркастично вздохнула:
— Какое коварное, обоюдоострое оружие. Так неудобно. — Он продолжал молчать, Вероника насмешливо фыркнула и убрала часы подальше. — Ладно, всё, не хотите — не надо, обойдусь и без короля, и без тортиков, и без ответов на вопросы. Буду строить вам противотанковую артиллерию и двигатели. Мне только одно интересно, — она подняла чашку, поднесла в губам, посмотрела на хмурого министра сквозь пар и прошептала, — кто виноват в том, что вы не хотите, чтобы я виделась с королём? Кого вы таким образом наказываете, меня или его? Просто, если меня, то за что? А если его… то всё вообще становится очень-очень интересно.
Он опять на миг поднял на неё глаза, злость теперь боролась с растерянностью почти на равных, Вероника видела, что ему очень хочется, чтобы она замолчала, но уже не могла остановиться, накал был слишком велик, чтобы отступить.
— Очень интересно, — издевательски протянула она. — Интересно, что такого знает господин министр о короле, что позволяет себе таскать его за шкирку, как котёнка. И что такого сделал король господину министру, что заработал себе такое бездонное чувство вины, которое не удалось успокоить ни высокой должностью, ни полной вседозволенностью. И почему, несмотря ни на что, король продолжает внешне обожать своего любимого министра, но по сути относиться не особенно по-доброму. И почему господин министр так явно дистанцируется от короля, но очень заботится о Карне, который ему, похоже, искренне дорог…