— Все, что угодно даме.
— Ну, скажем, булочки? — предположила Анет.
Зря предполагала, на подоконнике мигом материализовалась тарелка со свежайшими, парком дымящимися на осеннем воздухе булочками с кремовой прослойкой.
— А если, допустим, кекс?
Гоблинолог, выпрямился, скроил скучающую физиономию и с надменностью распорядителя двора Ее Величества королевы-регентши, хлопнул в ладони. Рядом с булочками появилась тарелка с тонко — не толще книжного листа, нарезанными кексами.
— Фруктовый пирог, — входя во вкус, потребовала Сатор.
Желание моментально исполнилось. За окном мужской хохоток, безуспешно маскируемый покашливанием, все больше напоминал хихиканье юных институток, а очки же ученого поблескивали не просто радостно, а горделиво-победно.
— Имперский десерт со сливками! — потребовала Ани, а сообразив, что губу закусила с эдаким лукавым вызовом — и где только набралась, спрашивается? — постаралась изобразить серьезное лицо.
Правда, у нее, кажется, ничего толком не получилось, потому как на подоконнике, и без того тарелками уставленном, появилась креманка с пышной спиралью сливок, художественными потеками шоколадного соуса, россыпью медово-золотистых орехов и кокетливым вишневым хвостиком, торчащим из этого богатства.
Ну а хихиканье в палате сменилось откровенным жеребцовым ржанием.
— Ну, хорошо, — протянула Ани. — Дама желает сухарей!
— Каких сухарей? — откровенно растерялся Саши, сдернув с носа очки.
— Ржаных, — не без злорадства пояснила Сатор.
— Позвольте, но я…
— А говорили: все, что угодно даме, — усмехнулась Анет, едва сдержавшись, чтобы не показать гоблинологу язык.
— Кто же мог знать, что у дамы такой изысканный вкус, — сокрушенно мотнул головой Кремнер и кивнул кому-то за шторой.
Из-за занавески появилась весьма волосатая и, кажется, не слишком чистая рука, втиснувшая между затейливой креманкой и блюдом с кексами оловянную миску, на которой горкой лежали неровно нарезанные, посыпанные крупной солью, даже на вид твердокаменные ржаные сухари.
— Как вы только догадались? — ахнула Ани.
И все-таки не выдержала, рассмеялась, по-дурацки — точь-в-точь та же институтка, прикрываящая рот ладошкой.
— А я сразу понял, что у вас есть чувство юмора, — улыбнулся Саши, возвращая очки на нос и походя взъерошив свой вихор. — Своеобразное, конечно, совсем не дамское, но есть.
— Что вы хотите этим сказать? — попыталась возмутиться Сатор, но вместо возмущения у нее вышло нечто среднее между кошачьим фырканьем и свиным хрюком.
— Вы нежеманная такая. Настоящая, — серьезно пояснил гоблинолог, невозмутимо разливая чай. — С вами… Не знаю, как сказать. Просто, что ли?