— Ну да, просто, — согласилась Анет. Желание веселиться вдруг начисто пропало и даже что-то вроде глухого раздражения начало подниматься к вискам. Впрочем, может, это и не раздражение было, а обида? — А еще со мной спокойно.
— Спокойно? — переспросил Саши, глянув через плечо, и подхватил чашки с блюдцами. — Пойдемте, сядем вон туда, на скамейку. Там, кажется, сухо. Простите, не могу вам руки подать. С вами совсем не спокойно, Ани, — продолжил, будто все про скамейку рассуждал. — По крайней мере, мне не спокойно. Даже, скорее, наоборот. Знаете, мне постоянно очень хочется вас чем-то удивить, поразить. А от этого я только теряюсь и выгляжу дурак дураком.
— Да ничего подобного! Никакой вы не!.. М-да…
— Знаю, вы все поймете, поэтому с вами просто, хоть и неспокойно.
Кремнер снова улыбнулся.
Долговязый гоблинолог стоял у скамейки, держа в обеих руках по чашке и выглядел прямо сказать… Ну, на героя любовного романа Саши никак не походил: худющий, лохматый, не слишком складный, очки эти нелепые. Да еще улыбка — немного растерянная, не очень-то уверенная — присущая близоруким и часто нелепо-добрым людям, вечно будто извиняющимся за свою неловкость, роковой привлекательности ему ничуть не добавляла.
Но вот Ани с чего-то захотелось пригладить этот гребешком висящий рыжеватый клок и очки с длинноватого носа снять. Да и обида вместе с раздражением куда-то делись.
— Давайте присядем, наконец, — невесть отчего смутившись, предложила Анет, — чай уже, наверное, совсем остыл.
И что может быть безумнее, чем чаепитие в осеннем больничном парке? А вот поди ж ты, ничего уместнее сейчас и не представлялось.
К сожалению, уместность определяют не люди, а Близнецы, у которых бывает очень своеобразное чувство юмора, нечета аниному, потому как Сатор до такой шутки ни за чтобы не додумалась. Хотя, если с другой стороны посмотреть, все как раз выходило вполне закономерно, в полном согласии с законами классической драматургии.
В общем, Ани чая даже глотнуть не успела, когда ее окликнули. В том, что зовут именно Анет, сомневаться не приходилось. Вряд ли в пределах больницы Экстренной помощи сейчас находился еще один Бараш.
Нелдер стоял совсем недалеко от лавки, на которой Сатор с гоблинологом сидели. И стоял он вполне уверенно, не клонился, не морщился, страдальческих мин не корчил, напротив, выглядел еще «корсаристей», чем обычно, даже халат его не портил. Правда, чуть подальше, у кустов, брутального мужчину поджидало кресло на колесах, а в придачу к креслу шла роскошная рыжеволосая красотка, вполне успешно претворяющаяся, что происходящее ее нисколько не интересует.