— И как, перестала? — совсем незаинтересованно осведомилась Сатор, рассматривая собственное ломанное изображение в гранях бокала, хотя, конечно, такое сравнение ее и задело.
Мягко говоря, задело. А, вообще-то, откровенно обидело. Впрочем, деликатности от Нелдера ждать тоже не стоило.
— Перестала. Если уж совсем честным быть, то я такого не ожидал. Очень спокойно сработала, четко. К агональному не кинулась, все правильно оценила, молодец.
— Да ничего такого я не сделала… — промямлила Анет, естественно, маковым цветом загораясь.
— А я тебя и не хвалю, — заявил Нелдер.
«Корсар» обошел стол, присел рядом на корточки, и Ани почувствовала, что щеки у нее теперь не горят, а попросту полыхают, может, даже и температура подскочила. Эта кайреновская манера на корточки садиться смущала невероятно, потому что заставляла чувствовать себя эдакой девочкой-девочкой, по-настоящему ребенком. Хотя, вроде бы с чего? Это же он ниже Сатор оказывался.
— Впрочем, заслуженную похвалу тоже нужно уметь принимать, — добавил «пират», помолчав.
А потом поднял руку, кончиками пальцев, едва касаясь, провел ей по бровям, будто пригладил, по виску и снова ладонь на колено себе положил.
— Знаешь, что? — сказал тихо. — Не будем мы с тобой ни ужинать, ни вино пить. Отправляйся-ка ты домой и выспись хорошенько. Завтра на работу.
— Почему? — спросила Ани, хотя и не хотела, само так получилось.
А когда получилось, все поджилки мигом в узел завязались, да еще и замерзли. На самом деле показалось, будто в желудке кусок льда очутился. Потому как Сатор прекрасно знала, что дальше будет: сейчас Кайрен ляпнет насмешливо-едкое, после чего только пойти топиться и останется, лишь бы жалкие лоскуты гордости сохранить.
Нелдер усмехнулся так, словно не только мысли ее читал, а и всю насквозь видел.
— Понимаю, по-свински это, но устал я, сил никаких нет. Усну прямо за столом, что делать станешь? — выдал совершенно не то, что Ани ждала. — Давай отложим посиделки до лучших времен, идет?
Сатор лишь кивнула, не сообразив, что ответить. Уж больно двусмысленной ситуация стала. И, главное, непонятно, радоваться такому окончанию стоит, обижаться или вовсе злиться?
____________
[1] Николас ван Тюльп, голландский врач (1593–1674 гг.)