— Угу… а что значит, что жених или в крайнем случае два, сдюжают жажду мою любовную?
— Так это… ты ж творительница любови, тебе положено огнем страсти гореть! Не кажен мужик выдюжает…
— Да нет у меня той самой, жажды… — покраснела Степанида, — неспособная я…
— Как это? — теперь Лукерья удивилась.
— Да муж мой… говорил… холодная я и не страстная… — сказала и покраснела.
— Муж… объелся груш! — фыркнула охоронница, — у тебя теперича аж глаза горят, да жар от тела исходит! Думаешь чего те ратные на тебя так откликнулись… Поди, глянь в зеркало.
«Рыжий да рябой народ самый дорогой»
Степка помчалась в дедову комнату, где на стене висело большое зеркало. Оттуда на нее посмотрело… нечто.
Она сначала отпрянула. Рыжие волосы лохматыми кудрями торчали в разные стороны, косметика размазалась, превратившись в сине-черные разводы под глазами. «Пугало! А не роковая соблазнительница!»
Но тут к глазам пригляделась и увидела, что и правда горят они огнем каким-то… Один синим, другой зеленым!
— Лукерья, а с волосами-то что? — в благоговейном ужасе спросила женщина, — отродясь у меня не было ни цвета такого, ни кудрявости…
— Привыкай! Толи еще буде… — загадочно пропела охоронница, — Слагалицы испокон веков девы распрекрасные…
— Распрекрасные говоришь? А может у меня еще и задница исчезнет, да грудь появится? — Степка заглянула под одеяло, но вроде все телеса были на месте и без изменений.
— Не все сразу… не все сразу…
— Та-а-а-к… а дальше-то что? — Степанида забралась на дедову кровать, откинулась на подушки и задумалась.
— Дале просто! С суженными знакомиться, дом в порядок приводить! Все правила исполнять! В постель не скакать… Приглядываться…
— Слушай! — перебила Степка, — а если не получится у меня выбрать? Не смогу, или никому не понравлюсь? Что тогда?
— Не бывало такого! Одного или в крайнем случае двоих…
— Да слышала я! — закатила глаза от нетерпения, — а все-таки? Как вариант?
— Тогдась все… прости-прощай силушка… — грустно так сказала охоронница, — мы сгинем, а тебе век куковать одиначкой доживать…
— Мда… печально как-то… Ладно… привыкнуть к мысли этой надо! — тут Степанида вспомнила, что уже очень давно хочет посетить удобства, да все откладывала, — Лукерья! А где бы мне помыться и э-э-э… в туалет сходить?
— Так рукомойник в кухне! А уборная хде была ране, тама и теперича… — Степанида скривилась.
— А как мне… полностью помыться?
— А ты када перепачкаться-то успела?
— Лукерья! Мне в душ надо! — строго сказала Степанида, — это без вариантов!
— Так банька не топлена…
— Тьфу! Селуха! Как прекрасно в декабре, когда удобства во дворе! — с досадой пробурчала Степанида и принялась надевать на себя вчерашние джинсы и свитер.