— Раз ты знаешь кто я, тогда смело можно рассказывать все… — сказал медведь и отказник по совместительству.
— Хо-ро-шо бы…
— Водяник набедокурил. Приворот на тебя наложил. А, так как ты еще от медвежьего яда не отошла, его приворот вступил в конфликт с ним. Еле спас тебя. Кровь огнем горела. В общем это все.
— За-чем?
— Водяник зачем? Ясное дело, чтоб ты его выбрала.
— За-чем? Он ви-дел ме-ня раз все-го…
— А видеть не обязательно. Тяга к суженой кости выворачивает. А когда ее находишь, идешь на все, лишь бы твоею была, — и отвернулся. Но Степка увидела, как перекосилось у него лицо.
— А ты… от-ка-зался за-про-сто…
— Много ты знаешь! — ответили ей грубо.
— Отец! — раздался резкий выкрик, они дружно обернулись и увидели у двери… мэра. Того самого. Честного Никиту Горовича.
Выглядел он неважно. Лицо осунулось, борода торчком, глаза красные. Глядит зло, едва искры не летят. Одет он был в домашний клетчатый халат и тапки. Из широкого выреза халата выглядывала красивая мужская грудь. Степка испуганно зажмурилась, подумав, что сейчас ей только приступа страсти не хватало. А потом до нее дошло, что к жениху-отказнику ее-то не тянет! Видимо от того, что он от нее отказался. «Так стоп, а если он отказался, то зачем полез на меня в медвежьей шкуре? Ничерта не понимаю! И он отец мэра???»
Открыла испуганно один глаз. Мэр с отцом играли в гляделки. Женщина переводила взгляд с одного на другого и понимала, что запуталась окончательно. Одно радовало. Страсти безумной, как и не бывало. Совсем. «Может от слабости?» Ей бы обрадоваться, но она расстроилась. Даже мелькнула мысль, что наверное все-таки тю-тю ее силушка Слагалья, раз желания к женихам более не испытывает. «Эх, даже толком и не ощутила ее».
— Ты обещал! Отец! — от строгого голоса мэра едва окна не зазвенели.
— Успокойся! Мы просто говорили! — отрезал отказник и встал с кресла, — ухожу… — и вышел из комнаты широкими шагами.
Степанида изумленно наблюдала метаморфозу с лицом Никиты Горовича. Просветлело. Глаза заблестели. Улыбка озарила уставшее лицо.
— Можно? — спросил он совсем иным тоном, ласковым, — или Вы хотите отдохнуть?
Она кивнула головой. Мужчина обрадовался, подошел ближе и уселся в кресло, освобожденное отцом. «А они похожи… Но скорее как братья, а не отец и сын!»
Взял в свои руки ее ладонь и не отрывая взгляда от лица, прижался к ней губами. Степанида почувствовала, как порозовели щеки. Вот только сил отобрать руку не было.
— Как же Вы всех нас испугали! — с чувством сказал он, — три дня не спали, сидели в коридоре на лавке!