— Ко-го всех? — прохрипела она.
— Я знаю, что один из Ваших суженых, — признался с улыбкой, — так вот, мы все в больнице возле Вас находились, едва не передрались.
— Все зна-ют? — изумилась Степка.
— Нет, только я и водяник! — мэр вновь нахмурился, — но мы его пока найти не можем!
— За-чем?
— Как зачем? Наказать! То, как он поступил — нечестно и едва не стоило Вам жизни!
Степанида хотела ехидно поинтересоваться, а честно ли то, что ее пометил его папенька-медведь, но не стала.
— А… что… с Гроз-ным? И ох-ра-ной? — вспомнила она страшную сцену, когда олигарха с мальчиками едва в ледовые скульптуры не превратили.
— С ними все отлично! Ваша стража вышвырнула водяника куда подальше, а они тут же оттаяли и кажется ничего не поняли. Решили, что намяли ему бока и тот сбежал. Это они Вас в больницу привезли.
— А… как я тут…
— Я увидел, что Вам хуже и обратился за помощью к отцу.
— Как имен-но он… по-мог? — вот это было самое интересное.
— Он не рассказал? — удивился мэр.
— Не ус-пел…
— Я признаться не знаю… — Честный нервно заелозил на кресле, видимо размышляя, что именно ей можно рассказывать. Степка пошла на хитрость.
— Я знаю… кто… он…
— Да? — у мэра едва глаза на лоб не полезли, — извините… — выдавил из себя, — но это не моя тайна и я не могу ее открыть…
— Лад-но, — а про себя подумала: «Задолбали меня их тайны! И вообще все женихи!» — я до-мой… хоч-чу!
— Переночуйте у отца, а завтра я отвезу Вас домой! — мэр вновь прижался губами к ладони, потерся об нее и неохотно опустил на кровать.
— А… Вы… тут не жи-вете?
— Нет! У меня дом в селе, здесь я только на одну ночь остался, за Вас волновался.
— А… мы… где?
— В лесу.
— В ле-су? — «хотя чего я удивляюсь, где еще жить медведю? Интересно, а сын знает?»
— Не волнуйтесь! Здесь безопасно! — заверили ее.
— Сын! — раздалось из соседней комнаты, — гостье отдохнуть надо!
— Да, простите меня! — мэр встал, нервно поправил бороду, — отдыхайте, я завтра зайду!
«Не соблазнит глупый, а соблазнит умный»
Степанида хотела сказать, что уже выспалась на год вперед, да только с этими словами на губах и заснула. И спала долго, пока нужда не разбудила.
Открыла глаза. Все та же комната, вот только за окном день. Женщина пошевелила рукой, ногой, слабость есть, но конечности слушались, что радовало. Медленно села на постели. Голова закружилась, поэтому пришлось передохнуть. Поглядел на себя. На ней была надета черная мужская рубашка, с подкатанными рукавами. Степка пощупала себя. «Блин, да я голая под ней!» И такая злость обуяла! Опять ее кто-то видел голой! Кажется, это стало входить в норму.