Поездка по ужасной погоде, под снегом, с изматывающим распорядком дня, открыла мне глаза на правду: я, оказывается, страшная домоседка, и лучше бы сейчас в своей комнате сидела и помогала Ашше, например, пряжу разбирать, чем тряслась в наполовину заполненной мешками телеге, стараясь согреться.
После ночёвки в Вятичах мне, вроде бы, стало лучше, я даже успела забыть, что собиралась болеть. А потом мы уехали.
И последовавшие за этим дни в дороге напомнили, что крепким моё здоровье считалось только по меркам городского жителя, привыкшего сидеть в тепле.
А для таких диких и холодных мест, я была хиленькой и легко простужаемой.
— Чкхи!
— Здорова будь, — фыркнул Алис, раздражая меня настойчивым взглядом.
Свер никому не рассказал о причине столь самоубийственного ведьмовского желания, сдернуть меня со стены. Все решили, что они просто хотели нарушить защитный контур и загубить деревню, как было у нас на пограничье. А то, что нечисть под горячую руку попалась – так то случайность. Угодила в водоворот ведьмовской магии, вот чуть с жизнью не распрощалась. И никого совсем даже не удивило, что упав с такой высоты, я не то, что не разбилась об мерзлую землю, но даже ничего себе не сломала. От Пограничной Огневицы ничего другого и не ждали.
И только Алис, который, кажется, видел как меня корежило при общении с ведьмами, что-то подозревал.
В открытую признаний он не требовал, но очень давил психологически, желая подтолкнуть меня к чистосердечному признанию.
Его дурацкое лисье любопытство, сдерживаемое человеческой осторожностью, просто выводило меня из себя. Лучше бы он просто взял, припер к стенке и потребовал ответов. Тогда можно было бы его хотя бы послать.
К Сверу.
— Тьпатиба, — совершенно забитый нос отказывался работать, а горло болело так, что дышать ртом было просто мучительно. Каждый глоток холодного воздуха проходился колючей волной и рождал желание больше вообще не дышать. Никогда.
— Очень плохо? — сочувственно спросил он, подъезжая ближе. Я бы на его месте не стала так рисковать, я ж бацильная, но Алис был бесстрашен и о вирусных заболеваниях знать ничего не знал.
— Я замерзла и хочу сдохнуть.
— Я на твоём месте пересмотрел бы свои желания, — хохотнул он, — конечно, я мог бы тебя погреть, но вожак не одобрит.
К вечеру температура поднялась, и меня начал бить озноб. Самым неприятным в сложившейся ситуации было то, что ночевать нам предстояло в лесу.