— Сам пришёл. И вообще, кто ж тебя просил быть таким тепленьким?
Несчастная грелка только беспомощно вздохнула.
Горячая ладонь, коснувшаяся лба мне совсем не понравилась. Вот если бы он мне спинку погрел, я бы была очень благодарна, а голова чего-нибудь холодненького требовала.
— У тебя температура, — озвучил он очевидное.
— Сама знаю.
— Послезавтра будем у Дубров, и ты должна быть здорова.
— Это ещё с чего бы? — возмутилась я, но тут же вспомнила. — Погоди, а не они ли это… Смагу поклоняются?
Свер кивнул.
— И чего? Они в своём боге разуверятся, если больную Огневицу увидят?
— Для них ты не хворой будешь, а обессиленный, — меня заботливо закутали в шубу. — Знаешь, что они сделают с такой Огневицей?
— И что? — бесстрашно спросила я, блаженно прикрыв глаза и не переставая тереться щекой о мягкий мех. Болезнь отключила мне мозг, иначе я не забыла бы в какое дикое место попала.
— Отдают огню, чтобы тот вернул её силы.
Я с опаской посмотрела на Свера. Хотелось верить, что он шутит, но серьезное выражение лица не оставляло никаких надежд.
— Ммм, погоди, ты имеешь в виду, что меня сожгут?
Он кивнул.
— И ты позволишь?
— Яра, ты должна понимать, что мой запрет остановит их ненадолго. Тебя выманят, выкрадут, сделают что угодно, чтобы огненная дочь их бога вернула себе силу. Мы пробудем у них два дня, я не смогу все время быть рядом. Их верность Смагу сильнее страха передо мной, — в рассеянной задумчивости он нежно заправил за ухо выбившуюся рыжую прядь, — эти обычаи древнее князей.
— Ладно, хорошо, — сказала я, хотя хорошо совсем не было. Меня целенаправленно везли на костёр. Сожжение с самыми благими намерениями — смерть смешнее сложно придумать. Меня убьют пытаясь помочь. — И как будем меня лечить?
— К обеду мы будем у Стравичей. Там и подумаем.
* * *
Самым сложным для меня было на глазах у встречающих нас деревенских жителей, самостоятельно выбраться из телеги и не дрожать от холода.
Платок был чуть спущен, чтобы все могли оценить цвет моих волос.
Я честно старалась выглядеть бодрой и очень важной.
Радовало лишь то, что у Стравичей Свер обычно селился на окраине, в пустующем домике, специально поджидавшем приезд князя.
Из года в год.
Зайдя в выстуженные, тёмные сени, я обессиленно осела на пол.
Я выдержала. И здорованье со старостой пережила, и прогулку от телеги до дверей, и даже несколько шажков по дому умудрилась сделать. Молодец я.
— Что же ты такая, — вздохнул Свер, поднимая мое обессиленное тело с пола.
Были б у меня силы, возмутилась бы непременно, но мне даже дышать было лень, не то что говорить.