Впрочем, очень скоро возмущаться мне совершенно расхотелось. Меня лечили, меня жалели, мне каждые полчаса приносили какой-то мерзкий отвар. И все это с терпеливым молчанием и смиренным участием.
Болеть в этом мире было просто ужасно. Никаких жаропонижающих, сиропчиков, или чудодейственных таблеточек от горла.
Оборотни вообще смотрели на меня удивленно и недоверчиво. Крепкие, едва ли вообще знающие, что такое хотя бы легкая простуда, они подозревали меня в симуляции. Жалел меня только Алис и немного Свер.
Даже проявлять заботу наш вожак умудрялся с таким видом, что закрадывались сомнения: а не почудилось ли мне все это на самом деле?
В смысле, гадкое, горькое на вкус пойло, которым меня постоянно поили, мне точно не могло померещиться – слишком мерзким оно было, но вот смущающее в своей невероятности растирание моих родных пяточек мазью, тонко пахнущей хвоей, могло и присниться.
Зато грохот опрокинутого стула и прочувствованные ругательства Алиса мне точно не приснились.
Утром, в густых предрассветных сумерках, с трудом проталкивая в себя морозный воздух, я заторможено рассматривала ворвавшуюся в наш домик делегацию – двух полураздетых, тонких до нездоровой худобы мужиков в черных одеждах – очень похожих на сильно драные балахоны, подпоясанные плетеными поясами.
— Дубры, — выплюнул Алис, ненавязчиво стараясь прикрыть собой кровать, на которой я лежала. Свера в доме не было, и это сильно напрягало.
Прижав тощие руки к впалым белым грудным клеткам, хорошо просматривающимся в глубоком вырезе, незнакомцы один за другим низко поклонились.
— Светел будь твой путь, — важно произнес первый из вошедших. Тот, чей пояс украшал золотой круг с одной пересекающей его чертой.
— И вам в темноте не заблудиться, — напряженно отозвался Алис, поглядывая на не до конца прикрытую дверь. Он ждал и надеялся, что Свер скоро вернется и спасет нас. Мне тоже очень этого хотелось.
Как-то не входило в мои планы греться на костре.
— Мы слышали, — степенно заговорил тощий, глядя исключительно на Алиса. Было у этих странных людей суеверное правило, что разговаривая с кем-то, нужно смотреть только на собеседника. Иначе есть шанс, что какой-нибудь злой дух, перехватит взгляд, решит, что это с ним ведут беседу и поработит душу и тело неосторожного болтуна, — вас сопровождает Огневица. Позволит ли Ясный князь выказать ей свое почтение?
Пока один тощий говорил, второй с интересом меня рассматривал. Его круг пересекало целых три линии и, если моя догадка была верна, этот любопытный малый был рангом ниже своего товарища.