— Ты уверена? — Алис налетел на меня как вихрь, как самый настоящий ураган. Сжал, потянул на себя, заставив меня вывернуть руку, которой я так и продолжала цепляться за ладонь Свера, и тихо попросил: — Не уходи. Зачем тебе?
— Я должна… — уверенности в голосе не было, как не было ее и во мне. Было страшно, было горько, малодушно хотелось плюнуть на все и остаться в деревне. И если бы не понимание того, что я потом всю жизнь буду жалеть о своей трусости, прямо сейчас развернулась бы и побежала обратно в дом Свера.
Наи, какой-то по-особенному бледный, стоял за спиной лиса и смотрел на меня больными глазами, полностью поддерживая вопрос лиса. Проглота видно нигде не было. Зато три еще не откормленных хту-наанских оленя уже стояли оседланные, нетерпеливо переступая копытами.
— А ты? — обратиться к Наи я смогла, только когда Алис прекратил меня симать и отошел в сторону.
Несколько оборотней спешно приторачивали к оленьим седлам наборы с взрывоопасными цилиндрами.
— Остаюсь, — спокойно сказал он, скупо улыбнувшись, — я не могу вернуться в свой дом, не принеся с собой победы. И не хочу.
Иви-нар, что-то усиленно пытавшийся решить, наконец, тоже подал голос. Он стоял чуть в стороне, в компании своих учеников и с легким сомнением проговорил:
— Твой поступок понятен мне, и я желал бы преподнести тебе небольшой дар.
Вытянув руку, он царственно кивнул Наи:
— Наклонись. Я верю, что именно здесь должен закончиться твой путь, а значит, моей обязанностью будет помочь тебе в этом.
Наи безропотно подчинился, подставив шею под руку жреца.
Я знала, что сейчас произойдет, со мной светлячок проделывал то же самое.
Наи даже не дернулся, когда Иви-нар подключал в нем переводчик, мужественно вытерпев все, что с ним делали. Потом выпрямился, улыбнулся и неуверенно поблагодарил жреца.
— Я могу подарить этот дар, но не могу забрать его назад, — покачал головой Иви-нар, — тебе не за что меня благодарить. Твой путь в родной дом будет закрыт навсегда, это меньшее, что я могу сделать для настоящего воина.
— Так значит, теперь мне уже не придется ничего для тебя переводить? — с грустной улыбкой спросила я Наи на языке алана.
Он несколько мгновений молчал, привыкая к обновлению своего тела и неуверенно кивнул.
— Да.
Свер чуть сжал мою руку, требуя внимания:
— Нам пора.
Ворота медленно открылись. Наи обнял меня на прощание, желая сказать что-то, но не находя слов.
— Не плачь, — выдавил он наконец, вытирая сбежавшую по моей щеке слезинку.
— Не могу, — я не чувствовала, что плачу, слезы текли сами, — ненавижу прощаться.