Дар Яги просто творил чудеса…
Потом я почувствовала тепло чужого тела и тяжесть руки. И сердце замерло.
Личность того, кто так нагло решил разделить со мной лавку была мне хорошо известна — я верила, что знаю, кто лежит позади меня. И искренне не понимала, почему он теплый.
Неужто и правда проклятие снялось?
Обернуться, посмотреть на Кощея и убедиться, что так оно и есть было боязно.
— Великие думы тебя занимают? — раздалось хриплое и чуть насмешливое за спиной.
Первым паническим желанием было зажмуриться, натянуть одеяло на голову и сделать вид, что я сплю. Да только проблемы это решит и Кощея с лавки не сгонит.
— А-ась? — просипела я, мужественно превозмогая смятение.
— С добрым утром, — вместо объяснений ответили мне. И голос был бодрый такой, живой…подозрительный очень.
— И в это доброе утро вы расколдовались? — спросила я, все так же таращась в стену и опасаясь оборачиваться. Пусть он сначала скажет, что жив и бодр, а я уже после на него посмотрю, чтобы убедиться…
— Проклятие спало еще ночью, когда я тебя в дом нес. — заверили меня.
Я медленно, нерешительно зашевелилась, стараясь и повернуться и Кощея на пол не спихнуть — подсознательно для меня он все еще был хилым полутрупом, по неведомой причине способным таскать тяжести.
Уж не знаю, чего я ожидала, но увиденное меня разочаровало. Да, кожа разгладилась и утратила трупный оттенок, черты лица пусть и не лишились полностью своей резкости, но смягчились и некогда глубокие тени под запавшими глазами выцвели — в Кощее чувствовалась жизнь, но ее все еще было слишком мало. И серебро в волосах, все так же напоминало о случившейся беде. Даже если все и разрешилось, все одно отметину эту царю предстояло носить всю жизнь.
— А вы уверены, что проклятие спало? — на всякий случай спросила я. Потому что были опасения, что он так бодренько выглядит только потому, что всю ночь моей жизненной силой грелся.
— Что не нравлюсь? — прищурился Кощей. — Да только замуж за меня ты уже вышла, теперь никуда не денешься…
— Ну я же серьезно спрашиваю! — вспыхнула я, возмущенная его веселостью. Важные же темы обсуждаем…
А о моей совершенно безобразной свадьбе он мог бы и не напоминать. Батюшку удар хватит, когда он узнает в каких условиях и с чьего благословения я Кощеевой женой стала.
— Уверена, — посерьезнел он. Тяжесть с моего бока исчезла, царь повозился немного, из-под одеяла выбираясь, и поднялся. — Ты не смотри, что выгляжу больным, это пройдет. Куда важнее, что сердце вновь бьется.
Я смотрела на него, лохматого и все еще бледного, но отчего-то сильно довольного и верила. Не так, чтобы полностью, просто очень уж хотелось верить и я позволила себе эту слабость.