Девушка улыбнулась.
— А может, мне лучше тебя целовать чаще, а, Морозко? Чтобы ты понял, что мне нет дела до других парней? Смотри, как ты с первого раза и имя мое вспомнил, и увидеть захотел. Я умею быть убедительной.
Корсак шагнула ближе, а я напрягся, словно она действительно могла выкинуть что-то подобное тому, что произошло на лекции у Хасханова. Да скорее всего могла! Вот только на этот раз я был готов ее остановить.
— Прекрати, Агния.
— Значит, тебе не понравилось? — черные глаза блеснули ожиданием и прищурились — она все же не подошла, хотя смотрела колко. — Совсем?
Дурацкий разговор и ситуация не лучше! Еще и не поговорили толком, а уже зашли в тупик. Скорее всего, случись нечаянный поцелуй с другой девушкой и при других обстоятельствах, я бы постарался смягчить ситуацию, но Корсак не принимала полутонов. И, похоже, заслужила на правду.
— Нет, не понравилось, — ответил твердо. — Совсем! Нет ничего приятного, когда тебя используют подобным образом. Ты не моя девушка, а у меня нет привычки целоваться с незнакомыми людьми, да еще и без желания! Не знаю, что в твоем кругу воспринимается за чувство, но это и близко не оно — то, о чем ты твердишь.
Я снял очки и не спеша отвел ладонью волосы надо лбом. Вновь взглянул на девушку.
Ведь именно за этим я сюда и пришел — остановить изрядно затянувшуюся и точно никому не нужную охоту за ботаником. Сейчас я очень надеялся, что Корсак меня услышит. Злость бурлила внутри, но я старался ее сдержать.
— Послушай, Агния, я просто хочу поговорить, — сказал спокойнее, — поэтому и ждал тебя. Пожалуйста, хотя бы сейчас стань собой. Здесь никого нет, и тебе совсем не обязательно при мне продолжать играть в «большую симпатию» и делать вид, что ты…
— Что я, что?
У меня не было никакого желания произносить вслух глупую чушь, но пришлось сказать:
— В меня влюблена. Я в это никогда не поверю.
— Почему?
— Да потому! — спокойствие как ветром сдуло. — С чего бы вдруг? Мы с тобой едва знакомы, а по сути — разные люди! Мне не интересен твой мир, не нравится, как ты себя ведешь — как будто я тебе принадлежу! Мне не нравишься ты, понимаешь?!.. — посмотрел с досадой. — Перестань меня преследовать и живи своей жизнью. Люби тех, кто достоин тебя!.. Не знаю, кому пришла в голову идея так постебаться над Морозовым, но шутка затянулась и изрядно мне надоела!
Теперь щеки пылали не только у меня. Смуглая кожа Корсак красиво заалела на скулах. Но хоть усмешка пропала, и то хлеб. На таком расстоянии я достаточно хорошо видел и без очков, чтобы это заметить.
— А ты думаешь,