– Возможно ли между нами общение? – спрашивает он. – Возможно ли перепрыгнуть этот барьер? Смотри: я подойду ближе. Я открываю свой разум так широко, как могу. Прости мне мои недостатки. Я из эпохи позвоночных.
Держу пари, что к питекантропам я ближе, чем к тебе. Поговори со мной.
Donde esta el telefono?
Сфероид снова принял свой первоначальный розовый оттенок. Он устало предложил Клею картинку: город широких площадей и сверкающих башен, по прекрасным улицам которого движутся толпы розовых сфероидов, каждый в своей блестящей клетке. Фонтаны посылают в небеса каскады воды. Крутятся и мелькают разноцветные огни. Сфероиды встречаются, обмениваются приветствиями, выдвигают сквозь прутья клетки выросты протоплазмы, словно жмут руки. Наступает ночь. В небе светит Луна. Как им удалось восстановить ее? Он рассматривает любимые очертания. Скользя, словно объектив камеры, он проникает в сад. Здесь растут розы. Желтые тюльпаны. Вот нарциссы и жонкили и голубые гиацинты с тяжелыми соцветиями. Вот дерево со знакомыми листьями, еще и еще. Дуб. Клен. Береза. Значит, они любители древностей: эти трясущиеся гигантские груды мяса для собственного удовольствия восстановили старую Землю. Изображение колеблется и идет волнами. Клей понимает, что сделал неверные выводы. Может сфероиды обитают не в отдаленном будущем? Может, они близкие потомки человека? Изображение возвращается. Сфероид кажется оживает, говоря Клею, что он на верном пути.
Да. Кто они человечество, удаленное на пять, десять, двадцать тысяч лет от времени Клея, когда еще существуют дубы, тюльпаны, гиацинты и Луна? Да. А где же логика эволюции? Нет. Человек изменил свою форму ради удовольствия.
Это его фаза овального сфероида. Позже он станет мерзким козлом. Еще позже Хенмером. Мы все пойманы в ловушку времени.
– Сын мой, – произносит Клей. (Дочь? Племянница? Племянник?) Он импульсивно пытается просунуть руки сквозь прутья решетки, чтобы обнять сфероид, но получает толчок, отбросивший его на несколько метров. Он лежит там, оглушенный, и какое-то растение протягивает усики к его бедрам. Постепенно силы возвращаются к нему.
– Прости, – шепчет он, приближаясь к клетке. – Я не хотел вторгаться к тебе. Я предлагал дружбу.
Сфероид сейчас темно-янтарный. Цвет ярости? Страха? Нет: извинения.
Разум Клея наполняет еще одно видение. Сфероиды, клетка к клетке, танцующие сфероиды, соединенные простертыми нитями. Гимн любви. Попробуй еще, еще, еще. Клей протягивает руку. Она проходит между прутьями. Его не отбрасывает. Поверхность сфероида сморщилась и из водоворота возникло тоненькое щупальце, обхватившее запястье Клея. Контакт. Доверие. Собрат по несчастью.