Хочу спросить — противен ли я ему? Я вовсе не обязан нравиться ему только потому, что я его господин. Только потому, что я не псих, как все они тут. И только потому… что я сам от его близости с ума схожу.
Но, конечно же, об этом ни слова. Потому что все эти вопросы могут прозвучать безумно глупо, если мне только мерещится этот огонь в его глазах. Если он просто делает то, что, по его мнению, должен делать хороший раб.
— Спасибо, — повторяю я. Осторожно отстраняю его руки, потому что это пытка — чувствовать, как он касается меня, и думать, что для меня это значит больше, чем для него.
Ксавьер медленно отодвигается, но с колен не встаёт. Смотрит перед собой.
Я пробую стянуть футболку, спина ноет. Так и сяк стараюсь её размять, но никак.
— Сделать вам массаж?
Вздрагиваю, смотрю на него и только теперь понимаю, что всё это время он следил за моим отражением в оконном стекле.
— Ты умеешь?
Кивает, на мгновение прикрывая глаза, поворачивается ко мне.
Закусываю губу.
— Я бы хотел…
«Если это не будет неприятно тебе…» — так и не решаюсь произнести вслух.
— Ложитесь.
Выполняю распоряжение, и его руки оказываются на моих плечах. Медленно схожу с ума, когда они дотрагиваются до меня, тело плавится от каждого прикосновения, и в конце концов, не выдержав этой пытки, я переворачиваюсь в его руках.
Получаются почти объятия. Ксавьер выжидающе смотрит на меня.
— Ксавьер… — голос осип.
Ксавьер
Никогда не думал, что буду мечтать о том, чтобы господин отдал приказ прикоснуться к себе. Хотя бы как-нибудь. Всё равно как. Взять на руки. Приласкать. Пусть даже хорошо будет только ему.
А сейчас он так смотрит мне в глаза… Я почти уверен в том, что он скажет сейчас, когда он произносит моё имя, «Ксавьер», слегка осипшим голосом…
— Ксавьер…
Молчит. Смотрит в глаза.
— Когда мы наедине, пожалуйста, обращайся ко мне на «ты».
Марк
«Хрустальный шар» привозят в воскресенье — это через три дня после нашей прогулки под дождём. Три дня я отлёживаюсь дома под предлогом повреждённой лодыжки, которую регенератор залечил бы за пять минут. Заодно есть чем объяснить «друзьям», зачем мне этот самый шар.
Когда его привозят, спрыгиваю на одной ноге по лестнице на первый этаж, хотя лодыжка уже почти не болит.
Курьер закатывает коробку в дверь, расплачиваюсь картой и остаюсь стоять, тупо глядя на то, что оказалось передо мной. По форме это, естественно, никак не шар — собственно, шар и не пролез бы в дверь.
— Ксавьер! — зову. Тот появляется из бельевой, которую временно переоборудовали в место обитания для него. Окон нет, но, по-моему, Ксавьера это даже радует — он вообще старается перед окнами лишний раз не вставать, будто думает, что за домом могли следить. — Знаешь, как её собрать?