— Тогда скажи мне, кто он. — протараторил он, делая восьмерочку, задевая все эрогенные зоны сразу. Я сжала зубы, посылая его глазами понятнее, чем было бы словами, как вдруг ощутила один палец на клиторе, а другой около ануса. Мои глаза расширились, но Кирилл не дал времени на осознание. Продолжая вонзаться в меня, он быстро гладил пульсирующую горошину и медленно скользил внутри по боковой стенке влагалища, усиливая ощущения втрое крат. Скрюченная, связанная, напряженная, как струна, я ощущала что ощущения становятся слишком сильным, насколько, что организм может просто не выдержать.
Но Шакалов был не достоин такой чести! Пусть в тот момент я и видела просто тело, но не могла позволить чему-то поощряющему проскользнуть во взгляде и действиях, кроме редких всхлипов и приглушенных стонов.
— Признай, что тебе хорошо, Черничка. Так хорошо, как не было никогда. Ни с кем другим! — отчеканил Кирилл, глядя прямо в глаза. — Без твоего постоянного самоконтроля ты, наконец-то, открыла свою истинную страстную натуру. Трахать тебя такую одно удовольствие…
— Хорошо? — холодно рассмеялась я ему прямо в лицо и с трудом удерживаясь от пика, выпалила, как на духу. — Позже я пришлю тебе видео секса с мужчиной, к которому к меня есть чувства. Сравнишь и подведешь итоги.
— Ну ты и сука… — рыкнул он, вонзаясь так резко, что перед глазами появилась пелена. Клитор пульсировал, стенки ныли, как и руки, желающие расцарапать те участки тела мужчины, что остались нетронутыми. — Тварь!
В ответ я лишь рассмеялась и закатила глаза, желая получить наконец-то, чего так жаждало тело. Немного, еще немного, совсем немного… Толчок, толчок, еще толчок…
— Посмотри на меня! — зарычал он, останавливаясь, а затем резко сжал подбородок, заставляя открыть глаза. Его губы потянулись к моим, пальцы надавили на скулы, заставляя отрыть рот. Я замычала в несогласии и повела бедрами, но он не дал. Повалил на кровать, припечатывая к матрасу своей тушкой. — Пока не поцелуешь, я не дам тебе кончить. Действие препаратов пройдет через сутки. До этого момента ты сойдешь с ума от желания. А трахнуть тебя могу только я, Черничка! Буду очень тщательно следить, чтобы ты не шалила своими непослушными пальчиками…
— Гребаный извращенец! Гари в аду! — прицедила я по слогам и попыталась сдаться. Нет! Ничего не было в голове, кроме дикого желания сбросить с плеч груз напряжения. Дикого, всеобъемлющего, парализующего волю. — Нет, я стану твоим адом, Шакалов. Тут, на земле!
И я сдалась… Потянулась вперед и проведя языком по его губам получила заслуженный толчок. Укусила губу, погладила его язык и палец мужчины вернулся к клитору. Проникла внутрь, очертила контуры неба, прикусила язык и он снова вернулся к задней стенке влагалища.