Толчки, движения, пот, стоны, крики, проклятия… Все смешалось. Как внезапно что-то разорвалось внизу живота, так сильно, что меня било в судорогах больше получала. В агонии метало в стороны, тело трясло, а пот лился ручьями. Губы мужчины были искусаны, про язык и вовсе стоит молчать, но я… Я прежняя умерла в тот момент. Что-то новое проснулось.
— Теперь проваливай, Шакалов. — бессвязно прошептала я, когда смогла говорить. Он вышел из меня, после того, как вагина перестала сокращаться и дала его члену заслуженный отдых. Мужчина завалился рядом и подмял меня под себя. Глаза закрывались, сил хватило только чтобы недовольно повести плечом и невнятно пробормотать:
— Я серьезно! Если хочешь проснуться живым — проваливай.
— Нихрена. — в довесок он закинул на меня еще и свою ногу, так крепко удерживая руками, словно я могла бы сбежать. — Привыкай. Теперь только так.
Утро наступило поздно, вместе с ломотой в теле и жуткой болью в мышцах ног. Ворочалась на постели, пытаясь сбросить мрак, избавиться от наваждения и странных картинок в голове… Я, Шакалов, дикий секс и мое желание, сравнимое только с ядерной вспышкой…
Я подпрыгнула на кровати так быстро, что одеяло слетело на пол, а подушки раскидались по простыням. От одной мысли испытать хоть что-то, кроме призрения к Кириллу, меня мутило и появлялось жуткое призрение к себе самой…
— Черт… — приподняв одеяло, я подозрительно осмотрела ночнушку, надетую на меня. Нижнее белье отсутствовало. — Черт, черт, черт!
И тем не менее, я не могла с точностью сказать, была ли ночь с мужчиной реальность или проекцией моего травмированного подсознания. Воспоминания были не четкими, мутными, размытыми…
Сердце защемило от боли, слезы рвались наружу, а пальцы сжали края постельного белья так сильно, что тонкая ткань треснула. Стало трудно дышать, легкие защемило от бессилия. Всегда мне казалось, что можно купить все, кроме чувств. Но вчерашней ночью Шакалову удалось наладить контакт с моей низменной частью, которую каждый из нас прячет за тремя замками…
Флер сна пропадал и я все четче видела в сознании, как царапала его кожу, оставляла ссадины, кричала, вырывала волосы и выплескивала переполненный чан ненависти прямо ему в лицо. Делала именно то, чего боялась больше всего на свете…
В ту секунду я перестала дышать, чувствовать боль, сострадание и ненависть к себе. На губах появилась легкая, слегка ненормальная улыбка, а голове крутилась только одна фраза:
— Будь бы проклят, Шакалов, но в этот раз я должна быть тебе благодарна.
Во-первых, впервые я смогла выступить с Кириллом на равным, заставляя его чувствовать мое "Я" на энергетическом уровне. Во-вторых, еще вчера утром я ощущала себя забитой, запуганной мышкой, которая постоянно ходит в напряжении, боясь расплескать цистерну с ядом в руках. Горечь, обида, злость, ярость и бессилие — куда-то пропали, не повредив мне, ребенку или кому-то из близких.