Вцепившись намертво в мужчину, она положила голову ему на плечо. А Долон держал ее, до конца не осознавая, что она ему наговорила, и тихо слушал ее сопение у его левого уха.
- Простите. Я, наверно, вам мешаю? – жалобно пропищала Тома, но мужчина ничего не ответил. Долон держал ее долго, а она, ощущала мерный стук его сердца и боялась ослабить хватку, какой еще никогда ни за кого не держалась.
Чтобы не привлекать лишнего внимания, Долон не стал дожидаться окончания празднества. Он нес Тамаа по пустынной дороге, а ее спутница робко брела за ним, стараясь не приближаться и не привлекать его внимания. Тома ждала, когда же он спросит, куда ее нести, но к ее удивлению незнакомец хранил молчание и уверенно двигался в верном направлении.
Тамаа тесно прижималась к его груди и Ло ощущал ее тепло, горячее дыхание на шее и слышал посапывание под ухом. Ему показалось, что она его осторожно обнюхивала…
Он сильно смутился и начал успокаивать себя тем, что утром хорошо вымылся и надел чистую одежду, но все равно было неловко.
"От меня пахнет? - гадал он. - Вроде ничего не замечаю."
Когда ее дыхание стало особенно глубоким, Ло не удержался и тоже осторожно принюхался к себе. Тома съежилась и замерла…
- Я мылась! – робко пролепетала она, покраснев до кончиков ушей. Свет, исходящий от множества разноцветных ламп позволил ему заметить это.
- Я тоже. – ответил он. Долон плохо чувствовал ее и ему оставалось только догадываться о ее мыслях и чувствах. Она напряглась, напрягла руки и прошептала:
- Ты вкусно пахнешь. – это было сказано тихо, но он услышал и остановился, пораженный словами. Он всегда был лишен внимания как простой человек, как мужчина, а сейчас она произнесла что-то такое личное, скрытное, необычное. Он жаждал, чтобы его заметили, но получив желаемое, стушевался, смутился и даже растерялся, не зная как себя вести. Ло застыл на месте как вкопанный и молчал, продолжал держать ее на руках.
Увидев, как незнокомец отреагировал на ее слова, Тамаре стало стыдно за свою фривольность.
- Прости, если сказала что-то…неловкое. - раньше она могла понравившемуся мужчине легко, не краснея, рассказать юморную пошлость, а сейчас с ним все было по-другому. Как бы Тома не пыталась привлечь его внимание, получалось все не по-человечески, и он странно на нее реагировал. Тома чувствовала, как сама своими руками, болтливым языком разрушает нечто, чего нет и, возможно, уже не будет из-за ее резкости и невоспитанности.
- Прости. – прошептала она и заплакала.
Если Томка была подавлена, то Долон был поражен, удивлен и смущен. Чувствуя, что она расстроена, он не знал, как себя вести и что сделать, чтобы ее утешить. Он не смог придумать ничего лучше, как приободряющее похлопать Тамаа по спине.