Свирепая морда медленно, неотвратимо приближалась. Его дыхание с каждым мгновением становилось горячее и ощутимее. Тома рефлекторно попыталось отползти, но рука, запутавшаяся в длинной паховой шерсти урода, остановила ее.
«Не хватало клок волос вырвать, он в отместку будет жрать долго и медленно пережевывать… – надежда спастись у Тамары еще теплилась. – Пусть уж сожрет быстро и без мучений».
Когда мутант наклонился к ней почти вплотную, он гадко улыбнулся, обнажив крокодильи острые зубы. Все поплыло, и Томка потеряла сознание.
Вот живешь себе спокойно до двадцати семи лет, потом провал и лежишь на земле, а вокруг бегает нечто! Полный сюрреализм. Было бы смешно, если бы не звуки, раздававшиеся из огромного живота неизвестной скотины, говорящие, что она очень давно не ела.
Томку трясло от страха, но постепенно апатия и безразличие завладели ей. Не в силах что-либо изменить, она просто лежала в грязной жиже, сжавшись в комок, и ждала, когда невольный сосед по заключению начнет ее жрать.
Страшилище стояло рядом и шумно обнюхивало, не пропуская ни одного участка ее тела. Когда огромный пятак коснулся ладони, Тома рефлекторно шевельнула пальцами, и чудище одобрительно хрюкнуло.
Умирать не хотелось. Хоть пять минут, но пожить еще. Поэтому, едва огромная туша развалилась на полу, позволяя чесать морду, Тамара не стала упираться.
Хитрые, умные, почти человеческие глаза урода, не отрываясь, следили за ней. Он вполне осознавал Томкин испуг, отчаяние, брезгливость, желание жить. И это доставляло ему удовольствие.
Стоило нутру мутанта вновь издать голодное урчание, Тамара принялась чесать интенсивнее, а на злорадной морде появилась брезгливая усмешка, по которой читалось: «Поиграть еще или сожрать?»
– Б..ть, дожила! Прежде чем сожрать, надо мной решили поиздеваться! – разозлилась Тома. Мутант лишь дернул большими ушами на макушке, но не издал в ответ ни звука.
Раньше, за всю свою двадцатисемилетнюю жизнь Томка никого с таким энтузиазмом не ублажала, как этого урода. Сейчас в голову мысли о женской гордости и достоинстве, которых раньше в ней было в избытке, не лезли.
Неизвестно, как решилась бы ее судьба, если бы не раздавшийся громкий шорох. Со звуками осыпающегося песка и трения камней высоко под потолком откатился круглый камень, и в образовавшемся окне появилась физиономия местного жителя.
– Фс-с-с-с-с! – на раздавшийся звук боров повернул голову, а потом нехотя, медленно, на четырех лапах двинулся на призыв.
Когда мутант отошел от нее, Тамара осмелела и приподнялась на локте, силясь рассмотреть аборигена. Тот, заметив ее движение, недовольно заорал и, когда животное подошло к нему почти вплотную, свесился вниз и замахнулся дубиной. Но боров неожиданно при своей толстой комплекции и почти полном отсутствии шеи подпрыгнул, извернулся и, захватив пастью руку человека, дернул вниз.