Азариил тихонько застонал и отодвинулся от края. Андрей трясущимися пальцами нашарил на полке лампу и поднес ближе. Крошечный огонек высветил мокрый от пота бледный лоб. Андрей ощупью нашел холодные, влажные пальцы. Легонько сжал, как бы говоря: я здесь, я помогу, если потребуется, я всю жизнь буду за тебя молиться! — и ощутил ответное движение. Поймал мутный, воспаленный взгляд.
— Знаю, — шепнул Азариил. — Поэтому и пришел к тебе.
— Что? — не понял Андрей, наклоняясь ниже. — Что ты знаешь?
— Если потребуется, ты будешь молиться. Ты единственный, к кому я мог обратиться. Единственный, кто мог за меня попросить.
— Да ладно, — Андрей смущенно отодвинулся. — Опять читаешь мысли.
Хотя в душе в кои-то веки был до безобразия счастлив ментальному вторжению. Значит, кризис миновал. Значит, Азариил поправляется, даром что едва шевелит языком.
— Неужели ты мчался сюда раненый только затем, чтобы я прочел над тобой молитву?
— Больше некому, — ангел прикрыл глаза.
— Да я ведь не знаю ни одной!
Азариил взглянул на него сквозь щелочки век.
— Но ты прочел. Девяностый псалом.
— Впервые слышу. Я думал, это так, отсебятина… — неловкая усмешка не скрыла, а лишь подчеркнула смятение.
Азариил не стал возражать.
— И вообще, Варя справилась бы лучше.
А может, и справилась? Может, именно по ее молитвам его и забросило сюда?
Дверь робко заскрипела, отворяясь, и на пороге — легка на помине! — появилась Варвара.
— Андрюш? Ты здесь? Я слышала шум…
Надо отдать должное: заметив Азариила, да в столь плачевном состоянии, она не ударилась в истерику, не завопила дурным голосом и даже не грохнулась в обморок при виде крови. Только обомлела и спала с лица.
— Я уже в порядке, — произнес тот и для пущей убедительности натужно улыбнулся. Зрелище получилось удручающее. У Вари задрожали губы.
— Никуда не уходите, — чужим голосом попросила она, скрываясь за дверью.
Чуть позже, зажав подмышкой стопку полотенец, Варя протиснулась в комнату со старым, покореженным алюминиевым тазом в руках. Присев на край кушетки, она намочила одно из полотенец, отжала и нерешительно, боязливо стерла кровь с ангельского подбородка. Не встретив сопротивления, продолжила уже увереннее. Помутневшая красная вода стекала с осмелевших пальцев, пропитывая ткань, и каждое движение, каждое прикосновение были пронизаны бережной заботой и состраданием.
— Расскажи, что случилось, — попросил Андрей, прервав затянувшееся тягостное молчание.
— Я подвергся заслуженному наказанию на Небесах, — тихо произнес Азариил.
— Пыткам? У вас там принято истязать за всякую провинность?