- Вы меня арестуете?
- Вовсе нет. Только гарема еще здесь не хватало! - Зубы Рэма сверкнули в улыбке. Король был расслаблен и невыносимо беспечен. - Возьму с тебя обычную плату и отпущу.
Я скрипнула зубами - королевская милость прямо-таки бьет наповал!
- Видишь, милая, я от тебя ничего не скрываю, - его улыбка расползлась еще шире. - За две недели ты пятая. Пятая смуглая отравительница из числа женщин моего народа. К моему удовольствию, ваш король и его разведка не дремлют, - красавец откровенно забавлялся. - Я не зря всех своих девушек прошу мне гадать, - его взгляд, казалось, обратился внутрь. Улыбка пригасла. - Мне на роду суждено полюбить прекрасную благородную даму и погибнуть от ее руки. Выход нашелся... сама понимаешь, румны высокородными не бывают, - он опять расцвел. - Что и к лучшему, - король осторожно отодвинулся от меня и потянул завязки оранжево-красной блузы. - Да, преданность хорошеньких певиц и танцовщиц можно легко перекупить, но это не беда! - Рэм хохотнул: - Лишь бы я не оплошал.
Я будто упала с большой высоты - внутри меня все ухнуло и вернулось на место:
- А вдруг я и есть та самая благородная дама? - мой голос слегка дрожал.
- Ага. Герцогиня Блуминсдейлская, - саркастически отозвался король, деловито стаскивая с меня клочки оставшейся одежды, которой, впрочем, было немного. - Да что там стесняться, сама принцесса Тумурии! - С ухмылкой оценил взглядом оставшееся и продолжил свое занятие.
- А вдруг? Вы не боитесь, ваше величество? - во мне проснулся нездоровый азарт.
Он пожал плечами в знак мнимой покорности року:
- Ужасно боюсь, прямо не ем и не сплю, видишь? Всем моим женщинам я дарю золотой пояс, своего рода вызов судьбе. Если одна из них вернется как прекрасная дама, я женюсь на ней по цыганскому обычаю, и она станет моей королевой. В том клянусь, - в глазах поблескивало лукавство.
За окном громко залаяли собаки, вдали им пронзительно мэкали козы и глухо каркали вороны. Потом эта какофония затихла. В нашей комнате повисла тягучая тишина.
Я сгорала со стыда.
- Покажись, радость моя, - он сильными руками медленно поворачивал мое тело. В голосе прозвучали странная нежность и жгучее нетерпение. Прикосновения были решительными и властными.
И тут я поняла, что не желаю быть тупой жертвенной коровой. Неужели я позволю себе испоганить первую, и, возможно последнюю ночь с мужчиной? Ну уж нет! Этому не бывать! Мой правитель вправе забрать у меня по обету все, даже мою жизнь, но лишить себя последней земной радости я не позволю.
Расслабилась, на секунду закрыла глаза, а когда я их распахнула, то почти полюбила того ласкового и сильного мужчину, что достался мне судьбой на эту ночь. Он не знал, что мне предстоит потерять. Цыганки замуж выходят рано, девственницу в двадцать лет среди них не встретишь.