- Я не думал… Агата, я люблю тебя, люблю, больше этого не повторится, мы справимся, мы будем вместе, я долго искал тебя, я нашёл, я хочу быть с тобой… Девочку мы можем усыновить, она же крошка совсем, а мальчишкам хорошо будет в кадетском корпусе, они же сироты, их должны взять, я узнавал.
- Чтооооооооооооо?
- Ну… нет, не так, а как ты хочешь? Я всё сделаю для тебя, Агата.
- Всё сделаешь?
- Всё.
- Никогда больше не возвращайся в мою жизнь, никогда, - она тяжело встала, оделась и, тихо закрыв дверь, вышла.
Было уже под утро, когда она всё же решилась переступить порог дома большого дяди, понимая, что следовало бы вернуться сразу, но никак не удавалось уговорить себя посмотреть в глаза этому человеку. Стыд заливал девушку от кончиков светлых волос до мизинцев на ногах.
Она тихо прошла вниз, туда, где располагался спортивный зал большого дяди, и сейчас смотрела на человека, который «жал от груди», так, кажется, это называется.
Ярослав казался спокойным, лишь что-то изменилось в уголках глаз, и он не улыбался. Совсем.
- Я… - Мурочка не знала, что сказать в своё оправдание.
- Хорошо провела время? – он смотрел сверху вниз, и Агата понимала, что он там видит.
- Не очень, - она вспомнила, как бродила и бродила по холодным улицам под моросящим дождём, пытаясь утихомирить разрывающие её рыдания.
- Сочувствую твоему горю, - он обошёл, не коснувшись.
- Ты…
- Мурочка, девочка, не нужно сейчас… я не хочу тебя обидеть, но боюсь, что сделаю это. Вечером, ты скажешь мне всё вечером, если ещё будешь тут, конечно… Долгие проводы – лишние слезы, так говорят.
И ушёл.
Он не спал всю ночь, ругая себя, что отпустил свою Мурочку, но понимая, что это правильно. Как бы ни было тяжело – это было правильно. Целый день он просидел, смотря на выключенный монитор компьютера, пару раз послав по всем известному адресу Антона, чем вызвал немалое удивление. Ярослав крайне редко прибегал к нецензурной брани, да и голос он повышал редко.
Зайдя в дом, он увидел коробки с вещами, пару чемоданов у дверей, и молча поднялся на второй этаж.
- Собираетесь? – спросил очень тихо, потому что пропал голос от ужаса, что завтра, а может быть – уже сегодня, его не разбудит Машенька, он не споткнётся о машинку Лютика, не учует тщательно замаскированный запах сигарет от Арни и, самое главное – он не обнимет Мурочку. От этого стало невыносимо больно.
- А? – на ходу, упаковывая вещи в красный – а какой ещё? – пакет. – Собираемся, думала, управлюсь, но вот… подзадержались, ты не волнуйся, вечером мы уедем, я такси вызвала грузовое.