— Язык мой — враг мой. Послушай, я не могу тебе этого объяснить, но просто поверь. ты всегда такой была, только сейчас кое-что подталкивает тебя раскрыться и не пасовать.
— Кое-что? — я прищурилась.
— Спроси отца, — она беззаботно пожала плечами.
— Словно это так просто! — я не смогла удержать полный страдания стон.
— Если мои предположения верны, то для тебя это проще простого!
— Не выдумывай! Никто даже не попробовал заикнуться о том, что вы не люди, пока я сама не узнала. Да и о посвящении твой отец отлично скрывал информацию, — я неожиданно повысила голос, наверное, стресса в последнее время было слишком много, поэтому сейчас я срывалась.
— Не кричи на меня! — в таком же тоне ответила мне Меридит.
Самое интересное, что, пусть мы и практически кричали друг на друга, в этом не ощущалось гнева. Казалось, мы просто две подруги, которые спорят как обычно.
— Прости, — выдохнула я, пытаясь взять себя в руки. — Мы только познакомились, ия не имею права так себя с тобой вести.
— А мне понравилось, — вдруг хмыкнула собеседница. — Я надеюсь, что мы подружимся и будем часто выяснять отношения.
— Ты нормальная?
— Разве подруги так себя не ведут? У меня просто не было еще ни одной, поэтому среди нас двоих ты более опытная.
Я опешила от такого заявление девушки. Она явно не выглядела человеком, не способным завести друзей.
— Но почему?
— Львы очень привязываются к тем, кого подпускают близко к себе, а я дочь вожака, и это означает, что я с рождения косвенно не принадлежу к прайду. Зачем ко мне привязываться, если я однажды покину это место навсегда? — риторически спросила она.
В голосе Мередит отчётливо звучала горечь.
— У меня есть только отец и Девид.
— А мама?
— Она тоже решила придерживаться этого правила.
Мне стало безумно обидно за эту девушку. У меня не было родителей, но я знала, что они любили меня всем сердцем, а как сжить бок о бок с матерью, которая не питает к тебе теплых чувств? Они здесь все немного чокнутые? Как такими можно быть?
— По-твоему лицу вижу, что ты удивлена, но разве среди обычных людей не встречается подобного? Разве все матери любят своих детей? Почему тогда столько растут в детских домах?
— Ты права. Просто я не понимаю такого. Я буду любить своего ребенка несмотря ни на что!
— Даже если он будет превращаться в льва? — в лоб спросила меня Мередит, и этот вопрос выбил почву у меня из-под ног.
Сначала я хотела ответить, что у меня будет обычный малыш, но язык не повернулся. Угрозы Собера насчет посвящения всплыли в голове. Он сказал, что у меня два дня, чтобы свыкнуться с мыслю, что это неизбежно, но я все еще не могла поверить, что это в самом деле случится.