Его первой остановкой был Остров Сосредоточения, откуда отправлялись те, кто хотел посмотреть фантастические в своей причудливости ледяные скульптуры Дальнего Края. И сюда приехали четверо новобрачных, и было это миллиард лет назад, и они здесь обнимались и хохотали, глядя на ледяное чудо, сотворенное природой. Мориси было подумал провести ночь на острове, но через час покинул его.
Он летел по направлению к субтропикам, и природа здесь становилась все пышнее. Снова он видел цепочки шаров, позволявших уносить себя в океан, и вереницы факсов, медленно прокладывавших путь в глубь материка.
Оставалось три недели, два дня и пять часов. Плюс-минус минуты.
Он летел низко, почти над головами факсов. По пути они продолжали свои брачные игры, и это упорство перед лицом катастрофы удивило его. Неужели дело только в неодолимом зове природы, который заставляет факсов искать друг друга? Сколько шансов на жизнь у зачатого сейчас потомства? Не лучше было бы матерям перед лицом бедствия знать, что чрево их пусто? И все же Мориси не видел в этом смысла.
И тут ему показалось, что он прозрел. Он впервые понял то, что было для него непонятно в поведении обитателей Медеи. Их сдержанность, их мягкость, их терпимость по отношению к тем, кто нарек их мир Медеей. Конечно, они должны продолжать свою жизнь перед лицом надвигающейся катастрофы. Они жили в ожидании ее, она не была для них катастрофой. Для них это было моментом очищения, святой минутой. Ему захотелось обсудить свое открытие с Динувом. Он испытал искушение тут же развернуться и направиться к Арговью, чтобы разыскать старого факса и проверить только что родившееся предположение. Но нет, не сейчас. Первым делом в Порт-Медею.
Когда шло освоение, восточный берег заселялся одним из первых, и плотность построек здесь была особенно высока. Первые две колонии — Тачдаун и Медея-сити — давным-давно срослись и, расползаясь, включили в себя третий город, Порт-Медею. Еще издали Мориси увидел гигантский полуостров, на котором раскинулся Порт-Медея и его пригороды; он ощущал тепловые потоки, потряхивавшие его маленький флиттер, когда направлялся к огромному уродливому бетонному мегаполису.
Динув был прав. В Порт-Медее в самом деле стояли четыре звездных корабля, стоимость которых было трудно определить. Почему их никто не использовал во время исхода? А может, они были оставлены для тех, кто ушел к факсам или шарам? Он никогда этого не узнает. Мориси поднялся в один из кораблей и сказал:
— Оперативная готовность.
— К вашим услугам, — ответил ровный механический голос.