Схватив самую большую ценность, с воплями: «С дороги!» — я помчался за ней, но Вера (хотя, каким образом Вера могла стать кошкой?! Но судя по норову, точно она!) пробралась через ограду, юркнула в душистый до одури куст белой керны… — и пропала!
— Вера! — закричал я. Однако негодяйка даже не мяукнула. — Боги, за что мне это?!
— схватился за голову. Перемахнув через забор, бросился к разросшемуся кусту, чтобы найти хоть какие-то следы, но навязчивый цветочный запах надежно скрыл ее следы…
Тело пронзил жар — и вот лежу я на паркете, в ворохе юбок, накрывших меня с головой, а гости продолжают веселиться, как ни в чем не бывало, И никто не спешит узнать, жива ли еще герида?!
«Тирс?!» — хотела позвать его, но из саднившего горла вырвался лишь хрип.
Из-за шока кровь стучит в висках, голова гудит, однако боли нет, что странно.
Внезапно кто-то грубо дернул платье, ткань слетела с головы — и я увидела преогромный черно-белый зал со множеством топавших гигантских ног. Великанские туфли громко стучали, грохотали каблуками, отдавали какими-то противными запахами, от которых затошнило… Вдобавок надо мной склонилась здоровенная голова Тирса с круглыми, ошарашенными глазами, в которых читалась истерика.
— Вера?!
«Если он так напуган и не узнает, то… — меня затрясло от ужасных подозрений. — Я… я настолько обезображена?! Или моя голова валяется отдельно на полу, а маги поддерживают в ней жизнь, пока я языком не поставлю крестик на проклятом договоре?!»
Попыталась поднять руку, чтобы убедиться, что хотя бы она на месте, но вместо привычной кисти увидела что-то беспалое, черное, мохнатое…
«А-а?!» — я оцепенела, разглядывая звериную лапу, но грохотание огромных ног, бежавших на меня, выдернуло из ступора.
«Сейчас поймают и добьют!» — по телу прошел озноб, на затылке поднялись волосы. — Враги повсюду! Бежать!» — лапы сами метнулись к выходу. Но обострившийся нюх подсказал, что где-то впереди азрский посол. Опасно! И я от отчаяния метнулась к окну…
Vtoe позже, когда выдохлась от быстрого бега; когда быстро-быстро перебирая черными лапами, умудрилась переплыть какую-то речушку; скатилась вниз с крутого выступа; миновала гущу валежника и снова кубарем слетела с пригорка — спохватилась, что забежала в совершенно незнакомое место.
«Зато никто не гонится!» — утешала себя, пытаясь отдышаться и оглядываясь по сторонам.
Действительно, никто не преследовал меня. Чуть успокоившись, я принялась тщательно разглядывать свое обновленное тело. Пошевелила усами, которые дергались и мельтешили перед глазами. Осмотрела руки, ноги — точнее, теперь лапы…