Максим замер и недоверчиво спросил:
— Ты и правда… никогда?
— Правда. — Она впитывала его аромат, тепло, стараясь прижаться теснее, хоть и знала, что до добра подобные вольности не доведут.
— Фрэнки, я хочу тебя… всю, до конца, понимаешь?
— Да… — Она коснулась губами его плеча.
— Тогда…
Но что тогда, никто так и не узнал, потому что раздался звонок входного лифта, и они замерли на мгновение, а потом Максим подхватил Фрэнки на руки и перебросил за диван.
— Вот же ж черт, твою мать!.. Не показывайся, а то тебя на мелкие куски растерзает, если это она.
— Невеста?! Но ты же сказал…
— Да какая к черту невеста? Нет у меня невесты, у нас с ней договор… Все, молчи.
Фрэнки открыла и захлопнула рот, услышав смутно знакомый голос:
— Дорогой, ты здесь? Такой шторм, я хотела убедиться, что ты… О. — Женщина остановилась посреди гостиной, явно смущенная. — У тебя гости?
— Да, проститутку заказал. Ты могла бы и позвонить.
— Зачем грубишь? Где она?
— В спальне.
— Хорошо. Я хотела обсудить дела.
— Ты издеваешься?! Не обратила внимания, в каком я виде?
— Неопрятном. Но к делу.
— Мам, молчи, я серьезно.
Но Екатерина Езерская пришла с явной миссией и отступать не собиралась ни перед сыном, ни перед «проституткой», которая дожидалась в спальне.
— «Дол» держит катастрофические убытки, я проверила документацию… Не хочу на Совет идти с такими цифрами, это меня убьет. Я хочу продать половину своих акций.
— Госпожа Езерская! — гаркнул Максим. — Вон из моего дома, дела обсудим в более спокойной обстановке.
Но женщина подошла и уселась на диван, и Фрэнки ощутила аромат сладко-фруктовой туалетной воды.
— Это должно остаться тайной, сынок, но я уже все решила.
Фрэнки, поморщившись, очень тихо уселась, прислонившись спиной к шершавому заднику дивана и поджав под себя ноги, которые до сих пор дрожали от страсти. Она зажала рот рукой, чтобы не засмеяться. Надо же! Вот это ситуация! Под диваном лежали финансовые журналы и пару книг, и Фрэнки вытащила экономический вестник.
Во Фрэнки проснулся неожиданный азарт и даже дух авантюризма. Ведь можно через подставное лицо выкупить акции, а это 12.5 %. Тогда Фрэнки заполучит «яблоко раздора», и отец окажется у нее на поводке. Только нельзя, чтобы Максим помешал планам. В конце концов, это даже на пользу «Долу», который не попадет в лапы Сатаны. Делиться задумкой с Езерским Фрэнки боялась. «Максим, а продайте эти 12.5 % мне!» Ага, счас. Он не поверит и вышвырнет вон оборзевшую шпионку.
Нет, пускай события идут своим чередом. Нужно довести «контракт стервы» до логического завершения, а там видно будет. Вон, Боря остался другом даже после жуткой сцены в кафе, что искренне удивило Франсуазу. Выходит, что контракт стервы стал для нее хорошим фильтром окружения. Если Максиму действительно нравится Фрэнки, то он ее тоже поймет и простит. Она все ему расскажет — но только первого января, когда отец призовет к ответу.