Саран промолчала. Даша в первую очередь оценивала ситуацию с точки зрения выгоды для Овелио. А уж ему такой скандал вокруг Москвы — второй «кормушки» Даатона — наверняка был на руку.
— И что у тебя с Эргенте? — спросила она деловым тоном.
Интересно, уже достала блокнотик и приготовилась записывать? Хотя, скорее всего, телефонные разговоры и так писались на какой-нибудь диктофон.
— Ничего хорошего. Он… ищет меня. Точнее, шаман его.
Последовала длительная пауза.
— Это плохо, — наконец сказала Даша. — Что я могу сделать?
— У Луиджи… — Саран вовремя спохватилась, — у Эргенте наверняка есть враги. Если пустить слух… сказать, где он…
— Это отвлечет его от тебя. Хорошая мысль. Только эту информацию лучше не превращать в слух, а продавать. Слухам никто не верит.
— Ты поможешь?
— Постараюсь. Позвони через пару часов, расскажу, что удалось узнать. У тебя ведь есть время?
— Надеюсь. Если даже Пхатти не хотел ссориться с Костлявой… Даш, кто она такая?
— Ты разве не знаешь? Она серый шаман. Может, последняя из оставшихся… Ну все, пока. Береги себя.
Даша повесила трубку, не дожидаясь ответа. Саран же еще долго сидела, слушая гудки и пытаясь убедить себя, что поступила правильно. Но как иначе? Луиджи первым напал на нее. Точнее, это сделал его друг-шаман, о котором он так часто упоминал. Так что ей еще оставалось? А если Луиджи ранен, истекает кровью, может быть умирает… Так даже лучше. Если Луиджи Эргенте умрет, у нее станет на одну проблему меньше. Вот только убить его должна не она, а кто-то другой, кто-то сильный. Кирилл был прав, это единственный выход.
Убедить себя до конца все равно не получилось. А сидеть без дела больше пяти минут оказалось и вовсе невыносимо. Большая часть вещей Саран хранилась в сумочке и после утреннего инцидента с нефритовой подвеской пришла в негодность. Кроме того, решив принять душ, Саран обнаружила, что полотенце в ванной всего одно, и то для рук. Можно было, конечно, вытираться им или использовать простыню или покрывало, но разве она не была здесь полноправной гостьей? Татия сама предложила ей остаться, а значит, Саран могла рассчитывать и на нормальную кормежку, и на личное полотенце.
Но снова встречаться с французской ведьмой почему-то не хотелось.