Я закричала, когда его руки внезапно обхватили мои плечи.
— Я мог бы вылечить их для тебя! А ты сама себя уродуешь! — заорал Задеон.
Прямо в мое лицо.
Оскалив зубы, он закрыл глаза и отвернулся от меня… но не убрал руки.
Все мое тело дергалось, как будто меня били хлыстом, когда внезапно Задеон вновь сосредоточил на мне свое внимание.
Его глаза были настолько безумны, что мне было трудно в них смотреть.
— Скажи, кого убить, и я сделаю их смерть мучительной…
Я все же встретилась с ним взглядом.
«Что?»
— Ты не можешь никого убить!
Задеон выпятил нижнюю челюсть, грозно зарычав:
— Я прослежу, чтобы больше никто не причинил тебе вреда. Тебя заставили пройти через такие страдания, что ты стала калечить саму себя!
— Вовсе нет.
— Позволь мне исцелить раны, — попросил он, смотря на меня умоляющими глазами.
Я покачала головой.
— Ты не можешь их исцелить. Никто не может, Зи, — фраза прозвучала очень тихо и с множеством всхлипов.
Произнесенное вслух прозвище Задеона имело на него мощный эффект.
Его хватка ослабла, но он так и не отпустил меня полностью.
— Значит, нам придется занять тебя настолько, чтобы у тебя не хватало времени думать о них.
На самом деле таков был и мой план. Просто я еще не придумала, как это сформулировать.
Его глаза внимательно изучали меня.
Все время. А я не отводила взгляд.
Его губы скривились.
— А если тебе нужно почувствовать боль…
Эта фраза была подобна гонгу для моих ушей.
— …то мы найдем способ, чтобы ты ее ощутила.
У меня отвисла челюсть.
— Звучит не лучше.
Его ноздри раздулись, из-за чего мне в лицо хлынул поток дыма.
— Лучше. Так будет лучше. Таким образом, ты будешь все контролировать.
«Контроль».
Я слегка покачнулась в его сторону.
И вот тогда заметила это.
Его большие брови были нахмурены, глаза безумно напряжены, а кожа вокруг них была натянута, покрыта морщинами и такая выразительная.
Он не сердился.
Задеон был напуган. Сейчас он очень, очень беспокоился — обо мне — из-за чего внутри меня развернулось сражение. Я даже не сумела изобразить возмущение.
Это позволило мне произнести следующие слова нейтральным тоном:
— Хочешь сказать, что у груфал никогда не бывает даже струпа?
— Нет.
«Да ладно».
Теперь морщинки вокруг его глаз демонстрировали некоторое разочарование.
— Они позволяют своим ракхии очистить рану.
Он бросил на меня чрезвычайно многозначительный взгляд.
Как будто в этом был смысл. Я видела «оказание скорой помощи в стиле ракхии» — плевок! Очаг инфекции. Ну-ну.
Похоже, он чего-то ждал. И все еще беспокоился обо мне. Задеон был таким хорошим.
Хватит. Все так запуталось. Хватит! Я сумела лишь прошептать то, что говорила самая глубокая, самая темная часть меня: