— О, Ир, — папа первым замечает меня.
Я встречаюсь взглядом с Костей, но улыбка на его лице лишь увеличивается. Интересно, он уже выведал у отца, что тот работает в полиции? Мне кажется, если бы парень был в курсе, то не вел бы себя так беспечно.
— Че… — я моргаю, переводя взгляд на папу. — Че ты приперся в такую рань?
Он как ни в чем не бывало пожимает плечом, поворачиваясь к Косте.
— Я же говорил.
О чем он тут говорил ему? Что вообще тут происходит?
— Заскочил перед работой, — улыбается отец. — Мне Константин как раз рассказывал, что вчера стряслось.
— Да, — поддакивает Назаров, и я удивленно перевожу на него взгляд, вскидывая бровь. Чет я вообще ничего не понимаю. — Я рассказал Антону Юрьевичу, как спас тебя от тех гопников. Как они меня порезали, а ты привела меня домой и подлатала. Еще и разрешила переночевать, а то у моей матери инфаркт бы случился, если бы я в таком виде пришел домой. Она ведь болеет… — Назаров смотрит на моего папу, и тот в ответ понимающе кивает.
— Болеть — это плохо, — вздыхает он. — Моя бывшая жена, мама Иры, раком болела… Так и не спасли.
— Заткнись, — бросаю я. — Хорош трепаться обо всем подряд.
Поджав губы, я подхожу к столу и наливаю в стакан воды. Папа не обращает на меня внимания.
Так, значит, Костя выкрутился, рассказав сказку про то, что он случайно был рядом, когда на меня напали гопники. В итоге в драке его ранили ножом, а я, такая вся благородная, спасла его. Вот только поверил ли ему мой отец? Он же тот еще хитрожопый, может притворяться, а сам наблюдать и анализировать со стороны.
— Но ты не волнуйся, Константин, мы их найдем и накажем. Так просто они не отделаются… — заверяет его отец.
Стоп. Значит, он уже рассказал, что работает в полиции? Кошусь на Назарова, чтобы проверить его реакцию, но тот продолжает безмятежно улыбаться.
— Так, я ж говорю, что темно было. Все так быстро произошло, что я даже лиц запомнить не успел, — говорит Костя. — Помню только, что их было четверо. А дальше все как в тумане.
— Ничего, разберемся, — успокаивает тот. — Главное, что все живы, все целы.
Смотрит на меня, но я лишь закатываю глаза. Залпом жадно допиваю воду и со стуком ставлю стакан на столешницу.
— Я в душ, а вы тут даже не смейте обо мне сплетничать, ясно? — цокаю языком, выходя из кухни и направляясь в ванную.
Вот же напасть какая! И как его угораздило прийти с утра пораньше, обычно же заглядывает в течение дня, пока я на работе, чтобы бабулю проверить. Дома у него что ли проблемы, раз зачастил сюда?
Еще и строит из себя заботливого родителя. Блин…