– Ираклий Георгиевич, а можно этого божка как-то нейтрализовать? – спросила я, надеясь, что можно еще все исправить.
– Не понял?…
– Ну, сделать так, чтобы он был просто статуэткой и не исполнял никаких желаний. Я говорю о мелких пакостях. – При этом я выразительно посмотрела на Алину.
– Не знаю. – Ираклий Георгиевич подошел к фигурке, но в руки ее брать не стал. – Обычно такие вещи веками впитывали в себя плохую энергетику. Эту фигурку нельзя помыть и продезинфицировать, как, скажем, грязную тряпку. В этом случае грязь не визуальная, а духовная. Я бы вам посоветовал от греха подальше вернуть ее на место. Ни в коем случае не пытайтесь ее выбросить или продать. Мы, конечно, люди не суеверные, но зачем рисковать своим благополучием? Отвезите фигурку в то племя, в котором вы ее взяли. Вы ведь собираетесь повторить поездку в Кению?
– Собираемся, – живо откликнулась Алина. – Я вас заношу в список, Ираклий Георгиевич, под номером один. А завтра, нет, лучше сегодня дам рекламу в газете и в интернете.
– А на какой месяц вы планируете поездку?
«Хороший вопрос? Мы вроде как в Кению уже и не собирались», – подумала я, но раньше времени разочаровывать профессора не стала – вдруг все изменится.
– Хотя бы десять человек соберем и сразу едем, – уверенно пообещала Алина.
Профессор ушел, а я устроила подруге полный разгром.
– Алина, как ты могла пообещать уважаемому человеку то, что выполнить не можешь! Мы ведь не собирались везти туристов в Кению? Сама же считала: очень дорого такая поездка обходится. Если выставить за путевки окупаемую цену, желающих поехать за такие деньги вряд ли найдем. Даже не имеет смысла связываться с рекламой, только деньги зря потеряем.
– Мне жалко профессора. – Расчувствовавшись, Алина бросила мне упрек: – А тебе на людей начхать.
– Мне тоже жалко профессора, – ответила я.
Алина насупилась.
– Знаешь, какое главное качество руководителя? – спросила я и тут же дала ответ: – Реализм.
– Напиши над входом в кабинет, – с долей сарказма посоветовала она.
– Пойми, сейчас нам эту поездку не потянуть.
Алина не могла смириться с тем, что последнее слово осталось за мной.
– А может быть, все же рискнем? Вдруг еще найдется пяток профессоров-африканистов? Или кого-нибудь уговорим?
– Что ж, пробуй, – скрипя сердце согласилась я.